Бэйн вошел в кабинет, не обратив ни малейшего внимания на грозный взгляд Синистрада. Щеки у мальчика горели, и весь он словно светился. Глаза у него лихорадочно блестели. За Бэйном, стуча когтями по каменным плитам, шел пес. Вид у пса был очень несчастный. Он умоляюще посмотрел на Хуго, а потом перевел взгляд за спину Хуго, туда, где стояла Иридаль, и посмотрел на нее так пристально, что Иридаль на миг испугалась, что заклятие невидимости перестало действовать.

Хуго заерзал в кресле. Бэйн явно что-то замышляет. И, судя по ангельскому выражению на физиономии, ничего хорошего.

— Уйди, Бэйн, — сказал Синистрад. — Я занят.

— Нет, отец. Я знаю, чем вы заняты. Ты хочешь отослать меня обратно на Волькараны, да? Папа, пожалуйста, не отсылай меня! — Голос мальчика стал нежным и сладким, как мед. — Я туда не хочу! Меня там никто не любит. Мне одиноко. Я хочу остаться с тобой. Ты меня будешь магии учить. Помнишь, как ты учил меня летать? Я расскажу тебе все про эту большую машину, я тебя познакомлю с верховным головарем…

— Прекрати скулить! — Синистрад встал и, шурша одеянием, подошел к сыну.

— Ты ведь хочешь, чтобы я был доволен тобой, не так ли, Бэйн?

— Да, отец… — Мальчик запнулся. — Хочу! Больше всего на свете! Вот потому-то я и прошу, чтобы ты позволил мне остаться. Разве ты не хочешь, чтобы я был рядом с тобой? Ведь ты меня ради этого и привез сюда!

— Ба! Что за глупости! Я привез тебя домой, чтобы мы могли пустить в ход вторую часть нашего плана. Кое-что изменилось, но все к лучшему. Что же до тебя, Бэйн, то до тех пор, пока ты мой сын, ты будешь делать то, что я тебе скажу. А теперь оставь нас. Я пошлю за тобой позже.

И Синистрад повернулся к мальчику спиной. Бэйн нехорошо улыбнулся и выхватил из-за пазухи кинжал:

— Ну, в таком случае тебе недолго осталось быть моим отцом!

— Да как ты смеешь!.. — Синистрад развернулся, увидел в руке сына кинжал и ахнул. Мистериарх побелел от ярости и воздел правую руку, готовясь произнести заклинание, которое должно было испепелить мальчика на месте. — Ничего, я успею зачать новых сыновей!

Тут пес прыгнул и сбил мальчика с ног. Бэйн выронил кинжал.

На Синистрада обрушился удар, чьи-то невидимые руки вцепились в его руку. Разъяренный маг схватил Иридаль. Пока она отбивалась, чары невидимости спали с нее, и муж увидел ее.

Хуго был уже на ногах. Он подхватил с пола свой кинжал и ждал удобного случая. Он освободит и ее, и ее сына.

Тело волшебника вспыхнуло голубой молнией. Иридаль отшвырнуло к стене. Синистрад обернулся к сыну и обнаружил, что над ним стоит пес и рычит, ощетинившись и скаля зубы.

И тут Хуго нанес удар, глубоко всадив кинжал в тело мага. Синистрад взвыл от боли и ярости. Убийца вырвал кинжал. Тело мистериарха замерцало и исчезло, и Хуго уже подумал, что его враг мертв, но тут волшебник вернулся снова, на этот раз в облике огромной змеи.

Голова змеи рванулась к Хуго. Убийца успел ударить змею кинжалом, но слишком поздно. Змея вонзила клыки ему в затылок. Убийца взвыл от смертной боли, но кинжала из рук не выпустил, и змея, обвивая его кольцами, вогнала его еще глубже в свое тело. Она выгнулась в агонии, хлестнула хвостом по ногам Хуго, и оба рухнули на пол.

Змея исчезла. Синистрад лежал на полу мертвый, сплетясь ногами с Хуго.

Хуго посмотрел на тело и попытался встать. Боли он не чувствовал, но сил у него не осталось, и он рухнул на пол.

Хуго!

Он устало повернул голову. В камере была кромешная тьма. Он ничего не видел.

— Хуго, вы были правы. Я виновна в том, что ничего не делала.