«Ссссстииии…» — прошипел из темноты надтреснутый голос, и тень появилась снова, на этот раз на один ряд ближе. Тайлер бросился бежать.

Не останавливаясь ни на секунду, он бежал и бежал, стараясь оставить между собой и таинственным преследователем как можно больше стеллажей. Вскоре он оказался в галерее старинных фотографий, развешанных на дальней стене. Это были черно-белые снимки каких-то памятников и наполовину собранных агрегатов. В этой части библиотеки была открытая дверь, и Тайлер нырнул через нее в следующий коридор, прикрыв за собой створку как можно тише. По стенам коридора тоже висели старинные фотографии. На всех были дети в странных церемониальных одеждах, похожих на карнавальные костюмы для Хеллоуина совершенно фантастичным сочетанием шалей, тюрбанов и длинных шлафроков. Он прижался спиной к стене между двумя фотографиями и старался не издавать ни звука.

Так, в полной тишине, прошло несколько минут. Дверь в библиотеку оставалась закрытой, и Тайлер начал дышать немного ровнее. Он как раз отирал пот с лица, как возле самого его уха раздался тихий голос:

— Я думаю, оно уже ушло.

Тайлер взвизгнул и подпрыгнул. Он посмотрел в обе стороны коридора, но вокруг не было никого и ничего.

— Я тут. — Голос был женский, чуть дребезжащий от старости, но очень спокойный, даже аристократичный, как голос диктора на телевидении. — Повернись.

С бьющимся сердцем Тайлер обернулся, чувствуя, как подгибаются колени. Потом он увидел какое-то движение и сделал робкий шаг к стене. Один из двух прямоугольников, возле которых он стоял, оказался не фотографией, как остальные, а железной решеткой в стене. По другую сторону решетки он увидел женское лицо, обрамленное белыми волосами, едва различимое в неярком свете ламп.

— Я не хотела тебя напугать, — сказала она. — Кто ты? Почему ты тут бродишь, если Брандашмыг еще охотится?

— Брандашмыг?

Имя показалось смутно знакомым.

— Это я его так зову. Как в старой сказке… или это была песенка? — Она хихикнула, и в этом звуке впервые промелькнуло что-то странное. — Я… не могу вспомнить все, что должна бы. Если честно, я вообще почти ничего не могу вспомнить.

Его внезапно осенило, с кем он может разговаривать.

— Грейс? Вы — Грейс?

Она, казалось, не слышала его.

— Тебе обязательно нужно найти где спрятаться. Я ничем не смогу тебе помочь. Я слишком боюсь этой твари. Она меня преследует… много лет.

— А где вы? — Тайлер приблизился, чтобы лучше ее видеть, но резкое движение напугало ее, и она отшатнулась. Он же перепугался, что потеряет ее. — Не уходите! Где вы? Как я могу попасть туда, к вам?

— Ты не можешь. По крайней мере, я не знаю, как это сделать. Я и сама только что заблудилась. — В ее голосе прозвучала печаль, впрочем не такая безутешная, словно это случалось с ней довольно часто.

— Вы хотите сказать, что сами тоже не можете ко мне выйти?

— Нет. — Ему показалось, что он видит, как она отрицательно качает головой. — Но тебе непременно нужно поискать более надежное место. Брандашмыг может… в общем, он может найти тебя. А еще он бывает очень тихим. Он любит тень. Ищи свет. Наверху, в библиотеке, есть место, куда он почти никогда не заходит. Слишком светло. — Она начала отступать от решетки. — Будь осторожен. Как там было в стихотворении? «О, бойся Бармаглота, сын… а в глуще рымит исполин… злопастный Брандашмыг!» — что-то в этом роде.