|
Не ты первый, не ты и последний! К тому же твои доспехи... Они очень украсят охотничий зал мощного дана Когга. — Ну хорошо, а как Когг узнает, что я нахожусь в его владениях? — поинтересовался я. Фрик пожал плечами: — Как только твоя лошадь ступила на «серую тропу», мощному дану стало известно, что в его владениях чужак. Когг, конечно, не знает, кто именно, но, увидев тебя, он только обрадуется. — Как бы твой хваленый мощный дан не пожалел о моем прибытии. Такая дичь, как я, может и когти показать, — глухо ответил я и, вернув свой меч в ножны за плечом, снова тронул лошадь. На это раз Дымка беспрекословно шагнула вперед, словно услышала все, что ей хотелось услышать. — Их будет человек тридцать, — крикнул мне вслед Фрик без всякой шепелявости и заикания, — и учти, на службе у дана Когга имеется маг, в совершенстве владеющий Искусством! Вот так! Я быстро обернулся, чтобы задать шуту еще пару вопросов, но... на пеньке никого не было. Дымка неторопливо трусила по цветным камням дороги, а я раздумывал об услышанном. Но убраться из этой рощицы, скрыться за пределами предгорного лена у меня желания не было. Наоборот, мне хотелось разобраться, что против меня... вернее, против сияющего дана Тона имеет мощный дан Когг? В этот момент далеко-далеко прозвучал тоскливый вой трубы. Я огляделся. По моим расчетам я уже должен был миновать рощицу, с «серой тропы» она казалась совсем небольшой, однако красноствольные деревья все так же обступали дорожную мостовую и даже стали как будто выше. Снова прозвучала труба, на этот раз гораздо ближе, а затем послышался многоголосый лай. «Они к тому же и с собаками, — зло подумал я. — Ну что ж, может быть, я и не первый, но уж, во всяком случае, постараюсь, чтобы я был последним!» И быстро пробормотав заклинание Полога, съехал с цветных камней дороги на плотный, пружинящий ковер старой листвы. Как оказалось, я сделал это очень своевременно. Не прошло и нескольких минут, как по дороге в сторону «серой тропы» проскакали два всадника на самых обыкновенных лошадях. Они неслись во весь опор, совершенно не скрываясь, так что я решил, что они не знают о моем присутствии и все разговоры Фрика — выдумка его больного воображения. Пурпурная Дымка неторопливо продвигалась между деревьями параллельно дорожному полотну, а я продолжал внимательно приглядываться к окружающей природе. Минут двадцать спустя дорога вынырнула из-под ветвей на обширную поляну, а я остановился на опушке и принялся рассматривать открывшуюся мне картину. В центре поляны, широко расставив ноги, стоял высоченный мужчина, наряженный в ярко-красный кожаный охотничий костюм. На его непокрытой голове костром горела буйная огненно-рыжая шевелюра, плавно перетекающая в такую же буйную и огненно-рыжую бородищу. Из этого рыжего шерстяного буйства выпирало мясистое, толстогубое, толстощекое лицо с крупным породистым носищем и большими прозрачно-голубыми глазами. Позади него совсем молоденький паж держал за узду огромную лошадь, весьма похожую на владимирского тяжеловоза, а за его спиной висел здоровенный колчан с луком и стрелами. Ярко-рыжая масть коня ясно показывала, кому принадлежит этот лошадиный монстр. Рядом с рыжим великаном притулился какой-то невеликий старикашка в темной хламидке до пят и высокой короткополой шляпе, напоминающей колпак. Он что-то быстро говорил, держа перед собой большой стеклянный шар и размахивая свободной рукой. Время от времени он дергал великана зарукав куртки и тыкал пальцем в свой шар. Помимо этих троих, на поляне присутствовали еще человек двадцать — двадцать пять, причем двое из них держали на поводках восьмерых здоровенных собак. |
