|
- "Я только разделаюсь с почтой и прибуду на набережную Орфевр", - ответил он. Зовут его Ламотт, Виктор Ламотт, - добавил Жанвье. - Если хотите, во время вашей беседы я свяжусь с уголовной полицией Бордо, чтобы получить о нем дополнительные сведения. - Неплохая мысль. - Вы как будто не слишком довольны, шеф? Мегрэ пожал плечами. Не был ли он таким всегда на определенном этапе расследования, когда ничто еще не вырисовывается? За исключением Флорантена, ему еще накануне ничего не было известно обо всех этих господах. Утром он принял у себя маленького, кругленького, довольно-таки нелепого на вид человечка. Если бы Курселю не посчастливилось родиться в семье крупного заводчика, что бы с ним стало? Пошел бы в коммивояжеры? Или превратился в такого же вот Флорантена, полупаразита-полумошенника? Жозеф доложил о посетителе, Мегрэ поднялся ему навстречу. Входивший хромал. Мегрэ поразили его седина, дряблое лицо; на вид ему было лет шестьдесят. - Входите, господин Ламотт. Прошу прощения за беспокойство. Надеюсь, регулировщики позволили вам припарковать машину во дворе? - Это дело моего шофера. Ну разумеется! У такого наверняка имеется и шофер, и целая стая прислуги в Бордо. - Полагаю, вы догадываетесь, зачем мне понадобилось вас видеть? - Один из ваших инспекторов говорил мне что-то об улице Нотр-Дам-де-Лоретт. Правда, я не очень-то понял, куда он клонит. Мегрэ уселся за свой стол и принялся набивать трубку; посетителю был отведен стул перед столом напротив окна. - Вы знали Жозефину Папе... - Интересно, как вы об этом узнали, - после долгой паузы и колебаний ответил наконец хромой. - Вы, должно быть, догадываетесь, что мы владеем определенными навыками, без чего тюрьмы пустовали бы. - Мне не по нраву ваши последние слова. Если это намек... - Вовсе нет. Вы читали утренние газеты? - Как все. - Значит, вам известно, что Жозефина Папе, в узком кругу известная под именем Жозе, была убита вчера во второй половине дня в своей квартире. Где были в это время вы? - Уж во всяком случае не на Нотр-Дам-де-Лоретт. - Вы были на службе? - В котором часу? - Ну, скажем, от трех до четырех дня. - Гулял по Большим бульварам. - Один? - Вас это удивляет? - И часто вы так гуляете? - Когда я в Париже - час утром, около десяти, и час после обеда. Мой врач подтвердит вам, что прописал мне движение. Я был слишком тучен, и сердце могло не выдержать нагрузки... - Отдаете ли вы себе отчет в том, что у вас нет алиби? - А разве оно мне необходимо? - Да, как и другим любовникам Жозе. Он остался невозмутим, даже не вздрогнул. Только спросил: - И много нас было? В его голосе сквозила ирония. - Насколько мне известно, четверо, не считая того, кто постоянно жил с ней. - А что, кто-то постоянно жил с ней? - Если я правильно осведомлен, вашим днем была суббота; у каждого был более или менее определенный день. |
