|
- У меня есть свои привычки. Жизнь моя упорядочена. В субботу после визита на улицу Нотр-Дам-де-Лоретт я сажусь в скорый Париж-Бордо, чтобы к вечеру попасть домой. - Вы женаты, господин Ламотт? - Женат, имею детей. Один из моих сыновей работает со мной, на наших бордоских складах. Другой - наш представитель в Бонне и часто ездит в страны Северной Европы. Дочь, зять и внуки живут в Лондоне. - Как давно вы познакомились с Жозефиной Папе? - Четыре года назад, может быть, чуть больше или меньше. - Чем она была для вас? - Отвлекающим средством, - со снисходительностью, если не презрением процедил он. - Вы хотите сказать, что у вас не было к ней ни малейшей привязанности? - Слово "привязанность" представляется мне чересчур преувеличенным. - А если заменить его на симпатию? - Она была приятной в общении, выглядела такой скромной. Настолько скромной, что я удивлен, как вы на меня вышли. Могу ли я узнать, кто вам рассказал обо мне? - Сперва было известно лишь, что есть хромой, который приходит по субботам. - Несчастный случай: упал с лошади в семнадцать лет. - У вас есть проездной... - А, понимаю. Владелец проездного. Абонент линии Париж - Бордо, хромой... - Одно меня удивляет, господин Ламотт. Проживая в отеле "Скриб", вы могли бы в любом близлежащем баре подцепить нестроптивую красотку. Господина с Шартронской набережной не так легко было смутить, он терпеливо, но намеренно высокомерно отвечал на вопросы. Не является ли Шартронская набережная для Бордо тем же, чем Сен-Жерменское предместье для Парижа, и не там ли гнездятся подлинные династии? Для Ламотта Мегрэ был всего лишь одной из ищеек. Конечно, они нужны для охраны собственности граждан, но сам он впервые имел дело с представителем этой профессии. - Господин... как вас?.. - Не важно. Мегрэ, если угодно. - Так вот, господин Мегрэ, я сторонник порядка, человек, воспитанный в определенных принципах, которые сегодня уже не имеют хождения. Не в моих правилах посещать всякие там бары. Каким бы странным это вам ни показалось, ноги моей не было в бордоских кафе, за исключением студенческой поры. С моей точки зрения, просто неприлично и, помимо всего прочего, опасно привести в "Скриб" одну из тех женщин, о которых вы говорите. - Говоря "опасно", вы имеете в виду шантаж? - В моем положении это рискованно. - Однако вы каждую неделю навещали Жозе. - Риск был меньшим, не так ли? Мегрэ стал проявлять признаки нетерпения. - Но вы были весьма плохо осведомлены на ее счет. - Вы предпочли бы, чтобы я сперва у вас навел справки о ее персоне? - Где вы познакомились? - В вагоне-ресторане. - Она ехала в Бордо? - Возвращалась оттуда. Мы оказались за одним столиком на двоих друг напротив друга. Она выглядела весьма добропорядочно и, когда я протянул ей корзинку с хлебом, недоверчиво взглянула на меня. Случилось так, что мы к тому же ехали в одном купе. - До Жозе у вас была уже любовница? - Вы не находите, что ваш вопрос дерзок и не имеет отношения к делу? - Вы предпочитаете уклониться от ответа? - Мне нечего скрывать от вас. |
