Каким-то образом он умудряется подступить еще ближе к механику. Тот вздрагивает. Уилл тычет пальцем ему в грудь, а через секунду хватает за ворот и рычит:

— Мой долг — позвонить в BBB и доложить о тебе, черт побери! То, что ты один механик на всю округу, не дает тебе права…

— Уилл! — восклицаю я строгим тоном. Действовать сгоряча — это так непохоже на Уилла. Проявлять агрессию — тоже на него непохоже. Никогда не видела его таким. — Уилл, прекрати. Что на тебя нашло?

Муж отступает — только потому, что я здесь, — и утыкается взглядом в пол. Ему незачем рассказывать, что тут произошло, — я и так догадываюсь. Этот человек — единственный специалист по котлам на острове, а потому задирает цены на свои услуги. Что не понравилось Уиллу. Но это не оправдание.

Как только Уилл делает шаг назад, механик поспешно собирает инструменты и ретируется.

Мы не обсуждаем этот инцидент и больше не вспоминаем о нем.

На следующее утро я выхожу из душа, завернувшись в полотенце. Уилл стоит, уставившись в свое отражение в запотевшем зеркале над раковиной. Серебристая рама потускнела от времени. Ванная, как и все остальное в доме, душная и маленькая.

Смотрю на разглядывающего свое отражение Уилла. Он замечает меня. Наши взгляды скрещиваются.

— И долго ты собираешься меня игнорировать? — спрашивает муж, имея в виду молчание, возникшее между нами после его ссоры с механиком. Тот ушел, так ничего и не сделав, и в доме по-прежнему неуютно. Котел начал дребезжать; скоро окончательно сломается.

Все это время я ждала, что Уилл извинится или, по крайней мере, признает свою неправоту. Я понимаю причину его негодования, но не понимаю причину столь острой реакции. Он отреагировал слишком бурно, слишком необдуманно и совершенно не по-уилловски. А сейчас, скорее всего, ждет, что я выброшу все из головы и буду вести себя как прежде.

— Никогда не видела тебя таким. И все из-за такой ерунды, как цена ремонта котла…

— Сэйди, ты знаешь, сколько сил я трачу, заботясь о нашей семье, — отвечает он уязвленно, набрав в грудь побольше воздуха. Мои слова явно его расстроили. — Семья для меня — всё. Я никому не позволю наживаться на нас.

После таких слов я начинаю смотреть на его поступок совсем по-другому. И вскоре уже извиняюсь перед ним.

Уилл столько делает, заботясь о нас… Мне стоит быть благодарной за то, что он навел справки и не пожелал уступить взвинтившему цену механику наши деньги, которые можно потратить на продукты, на обучение детей в колледже… Я так признательна, что у него хватило и осведомленности, и смелости! На его месте я выбросила бы на ветер сотни долларов, ни о чем не подозревая.

— Да, ты прав, — соглашаюсь. — Ты совершенно прав. Мне очень жаль.

— Ничего страшного. — Судя по всему, меня простили. — Забудем.

Уилл по-прежнему не знает, что вчера я ездила на панихиду. Не могу найти силы рассказать ему: ведь он не хотел, чтобы мы были там. А я не хочу его сердить.

Но из головы никак не выходит странная сцена между Джеффри и его бывшей. Жаль, нельзя поговорить об этом с мужем, рассказать ему все…

Когда бывшая жена Джеффри уехала, я последовала за ней. Развернулась на улице и держалась за ее красным «Джипом» футах в тридцати. Если Кортни и знала, что я следила за ней, то никак не отреагировала. После этого я простояла минут десять, пока она сидела в машине, все это время разговаривая по телефону.

Когда прибыл паром, Кортни заехала туда на автомобиле и вскоре скрылась из виду.