– Восточники обдурили нас по всем статьям, – заключил Берг. – Такого деревенского пацана, как я, положим, надуть нетрудно, но они провели всех! Американцев, англичан, израильтян, западников… Даже Герольда, который знал их как облупленных.

А другого такого таланта в нашей отрасли, как Герольд, я не видел за всю свою жизнь.

Вот это да, подумал Ларс Мартин Юханссон, который и сам был не из простачков и красивым словам не верил.

– А регистр Штази? – спросил он. – Что ты знаешь про регистр Штази?

[10]

– Ты слышал что‑нибудь про операцию «Роузвуд»? – вопросом на вопрос ответил Берг. Интересный поворот, подумал Юханссон.

– Мне о ней рассказывали дважды, – сказал он вслух. – Так что в общих чертах я знаю, о чем идет речь.

Знать‑то я знаю, только эти рассказы отличаются друг от друга, причем не в мелочах, а в отнюдь не лишенных интереса пунктах, подумал он.

– Значит, я третий, – кивнул Берг.

И на этот раз мы, разумеется, услышим чистую правду, с иронией подумал Юханссон, но промолчал, а вслух заверил:

– Я весь внимание.

Регистр, имеющий отношение к делу, – всего лишь ничтожная часть огромной базы данных, накопленной Штази за сорок с лишним лет работы. В нем собрана информация о зарубежной деятельности. Эта часть архива находилась в ведении Главного разведывательного управления, ХФА. Чисто технически регистр был разделен на подрегистры, около сорока штук, содержащие данные о людях, событиях, закупках материала, бухгалтерские данные – в общем, все, что угодно, все, что требовалось содержать в порядке, учитывая основную деятельность управления – шпионаж. Терроризм – это, так сказать, хобби.

– Американцам, проводившим операцию «Роузвуд», удалось купить список всех зарубежных контактов ХФА. Все имена – начиная от классных шпионов и кончая разными полезными идиотами, – а вдруг пригодятся? Плюс имена агентов, которые работали не со Штази, а с их приятелями в КГБ и странах Варшавского договора – прилежные архивариусы на всякий случай зарегистрировали и их, – объяснил Берг.

Короче говоря, в регистре содержится сорок тысяч имен тридцати пяти тысяч человек. Разница объясняется тем, что некоторые зарегистрированы под несколькими именами, кличками и так далее. Так что ЦРУ приобрело длиннющий список имен – ничего другого там нет. Если потребуется узнать, в какой степени тот или иной носитель определенного имени сотрудничал с Главным разведывательным управлением, необходимо обращаться к другим регистрам с помощью кодов, ссылки на которые, правда, в списке тоже есть.

Проблема в том, что другие регистры в сделку не входили, американцам продали только этот список, и это имело определенные информационные последствия: к примеру, имя сверхсекретного супершпиона могло стоять на строчку выше или ниже какого‑нибудь болвана, который, присутствуя на приеме в посольстве ГДР, подвыпив и расслабившись, сказал что‑нибудь вроде: «А что, он славный мужик, ваш Хонеккер». Все зависело от буквы, на которую начиналась его фамилия.

– И что самое важное, – сказал Берг доверительно, – роузвудский регистр стал мощным оружием. Это был превосходный питательный бульон, на котором росла вся последующая разведывательная работа. А что касается самой операции, готов поставить на кон всю мою профессиональную гордость, она была абсолютно чистой… Может быть, единственной в своем роде из всех бесчисленных сделок с архивами Штази.