– Но почему мы так спешим? – спросила Эмбер.

– Я чувствую, что так надо. Мы не можем медлить. Нас преследуют.

Эмбер и Тобиас обменялись тревожными взглядами.

– Это существо, – наконец произнесла девушка, – этот Ропероден, как ты его называешь, почему мы его так боимся?

– Он сам так себя назвал, являясь мне в кошмарах.

– Может, тебе почудилось. Ну, там, переволновался… – предположила Эмбер.

– Нет, не думаю, – быстро ответил Мэтт. – Он существует. Вспомни, это он напал на пэновский поселок на севере. Он ищет меня. Он не такой, как мы, не живой, он находится где-то посередине между нашим миром и обратной – темной – стороной вселенной. В любом случае он может приходить во сне. Не знаю как, но я его чувствую, – добавил Мэтт. – Чувствую, что он идет за нами по пятам.

– А как быть с припасами? – поинтересовался Тобиас. – Нам же нужно что-нибудь есть!

– Ничего, найдем, – ответил Мэтт. Он встал, положил пальто на спальный мешок и пошел прочь.

Эмбер и Тобиас посмотрели друг на друга.

– Мне кажется, это путешествие не идет ему на пользу, как считаешь? – спросил Тобиас.

– Он плохо спит. Я слышу, как он стонет по ночам, – произнесла Эмбер.

Тобиас с удивлением взглянул на нее. Что еще она знает про их друга? А ведь ночуют они вместе, при этом Тоби ничего не заметил.

Видно, между Эмбер и Мэттом есть что-то такое…

– Слушай, Эмбер, ты как считаешь, мы найдем этот Слепой лес? – поинтересовался Тоби.

– Меня больше волнует не то, найдем мы его или нет, а то, как мы пройдем сквозь него. Говорят, это отвратительное место, населенное ужасными существами…

– Ну а если мы все же пройдем его насквозь, что будем делать на юге?

– Пытаться ответить на вопросы: «Зачем циники похищают пэнов?» и «Почему им так нужен Мэтт?». Напомню, что ты добровольно согласился идти туда.

– Да я помню. Просто теперь, когда мы здесь и, измученные, бредем наугад, я думаю… Стоит ли нам бежать перед паровозом?

– Мы же не заблудились, мы идем на юг. Может, ты жалеешь, что пошел?

Тобиас долго разглядывал свои ботинки. Потом медленно произнес:

– Нет, Мэтт – мой друг. Но я продолжаю настаивать, что идти туда – ошибка. Надо было остаться в безопасности на острове Кармайкла.

Час спустя пламя лизало потрескивающие ветки. Вокруг стемнело. Каждый день Тобиас тоже поражался тому, как сильно изменился мир. Звезды из ниоткуда появлялись на вечернем небе – и таких звезд он никогда раньше не видел: многочисленные, живые, удивительно яркие. За столетия люди забыли, как выглядит ночное небо без огней городов, чистое от смога и дыма. Тобиас вспомнил, как инструктор скаутского отряда говорил ему: «Когда мы смотрим на звезды, пламени свечи на расстоянии двадцати пяти километров от нас достаточно, чтобы исказить наше восприятие». Теперь Тобиас мог любоваться тем, чего так боялись и чем одновременно так восхищались его далекие предки: населенным тысячами неуловимых душ ночным небосводом.

Ведь что такое небо, как не кулисы нашей земной жизни и не эхо бесконечных пространств?

Все трое свернулись в спальных мешках возле костра: все чувствовали голод и ждали, когда к ним придет сон. Плюм заворчала и растянулась на траве.

Каждую ночь после ухода с острова друзей одолевали сомнения и тоска, оттягивая момент погружения в бессознательное.

Через два дня еда полностью закончилась.

Иногда им попадались кусты с большими оранжево-коричневыми ягодами. Каждый раз, сталкиваясь с этим искушением, Эмбер запрещала ребятам срывать ягоды, настаивая, что те могут оказаться несъедобными и даже ядовитыми.