Друзья уснули – под трели хищных птиц и звуки, издаваемые неведомыми новыми существами. Над ними мягко шелестела листва.

Мэтт открыл глаза, потому что замерз. Было темно. Плюм опять убежала, подросток прижался к Эмбер и зарылся в ее светлые волосы. Несмотря на то что друзья шли уже двенадцать дней подряд, кожа девушки все еще пахла приятно. «Хорошо, что она каждый раз заставляет нас мыться, когда мы переходим речку, – подумал Мэтт, чувствуя, как его снова одолевает сон. – Мне нравится ее запах».

А если Эмбер сейчас проснется? Что она подумает?

Мэтт осторожно отодвинулся от теплой спины подруги.

Было темно. Сколько сейчас времени? Два часа ночи? Три?

Листья трепетали сильнее, чем раньше. Птицы молчали, и это казалось странным.

Мэтт встал. Ему показалось, что у него мокрый лоб. Капли! Начинается дождь. Только этого не хватало. Он огляделся вокруг, пытаясь разобрать в темноте хоть что-нибудь. Ни малейшего намека на убежище.

Над лесом мелькнула белая вспышка.

За ней последовал долгий раскат грома.

Приближалась гроза.

Тревога разлилась в сердце Мэтта, стиснула его желудок. Это он!

Подросток бросился к Эмбер и Тобиасу и бесцеремонно растолкал их.

– Вставайте, быстрее!

– Что случилось-то? – спросил Тобиас, почти заикаясь от испуга.

– Ропероден, он идет сюда!

– Мэтт, успокойся, – сказала Эмбер, – это обыкновенная гроза.

– Ты не понимаешь, он перемещается вместе с грозой. Я это знаю, чувствую. Идемте же!

– Куда ты хочешь идти среди ночи, да еще под дождем?

– Надо двигаться дальше.

– Мэтт, ты бредишь, нам просто надо спрятаться от дождя.

Тобиас пришел на помощь Эмбер:

– Она права. Если я еще кое-что помню из того времени, когда был скаутом, то грозу нельзя опередить.

Мэтт смотрел, как его друзья быстро собирают вещи и расходятся в разные стороны, пытаясь найти укрытие. Вскоре Тобиас свистнул, зовя всех к себе. Держа в руках кусок светящегося гриба, он показал им на ствол сломившегося дерева, который лежал на краю огромного пня. Превосходное убежище, окруженное высокими папоротниками. Мэтт прикрыл рукой гриб, сиявший так ярко, что его свет казался нереальным.

– Убери это, – попросил он. – Нас заметят.

Тобиас неохотно подчинился. Все трое забрались под дерево, прижались друг к другу и оперлись о спину Плюм.

Дождь лил сильнее, молнии озаряли верхушки деревьев. Землю сотрясал гром.

– Ух ты, – воскликнула Эмбер. – Хочется поскорее сбежать.

Внезапно в очередной яркой вспышке серая кора деревьев заблестела, как змеиная кожа. Изогнутые ветви словно превратились в костлявые руки. Листья дрожали, как будто на ветру трепетали десятки, сотни тысяч крыльев. В те мгновения, когда гроза проходила прямо над ребятами, вся природа как-то странно изменилась.

Сопровождаемая оглушительным треском молния ударила в каштан в десяти метрах от друзей, расколов ствол надвое. Ребята тесно прижались к Плюм, чувствуя, как дрожит собака. Сверху на них обрушивался настоящий потоп. Десятки мутных ручьев струились вниз по склону.

Чтобы сохранить ноги сухими, друзья накрылись одеялом.

– Видишь, это просто гроза, – сказала Эмбер Мэтту.

– Очень сильная гроза, – заметил Тобиас громко.

– Говори тише, – явно нервничая, попросил Мэтт друга.

– Кто нас тут услышит? – нарочно еще повысив голос, чтобы доказать Мэтту, что они ничем не рискуют, ответил Тобиас.

Внезапно над ними вспыхнули два мощных огня, озарив заросли вокруг. Тобиас вздрогнул и умолк.

– Ходульщик, – прошептал Мэтт, вцепившись в рукоять меча.