Изя, глядя, как заметался его друг, неожиданно для себя тоже впал в глухую депрессию. Ему в этот момент было еще хуже, ведь брошь Илейки Кудрявого уже была у него. Мало того, что у него, она в этот самый момент висела на цепочке на шее. Можно возвращаться хоть прямо сейчас. Но удивительное дело- не хочется! По крайней мере пока. Прикидывая все доводы за и против, черт решил все-таки пока не рассказывать Илюхе о том, что проблема возвращения решена. Кто знает, что ждет их странную компанию завтра?

    Занятые такими мрачными мыслями, друзья не заметили, как кони вдруг заволновались и прибавили ходу, причем без применения аргументов в виде хлыста. Соловейка, на сердце которой вдруг стало неспокойно, даже не сразу поняла, что повозка несется со скоростью для нее никак не предназначенной. Любава попыталась притормозить, но лошади, несмотря на все усилия, продолжали ускоряться.

    -  Любава, тебе не кажется, что мы слишком быстро едем? - наконец догадался спросить Илюха.

    -  Что, заметно? - съязвила Соловейка, изо всех сил натянув поводья.

    -  Еще дэтэпэ недоставало, - буркнул вечно недовольный черт. - Что-то мне в последнее время везет на дурных водителей.

    -  Смотри, схлопочешь, - беззлобно предупредил Солнцевский.

    Тут сзади раздался какой-то странный звук, будто ветер трепал развешенное на веревках белье, причем трепал очень настойчиво. Чуть погодя раздалось знакомое до глубины души стрекотание.

    -  Мотя... - не поверил своим глазам и ушам Илюха.

    Точно, это был Мотя, но Мотя не простой, а летающий. Змей старательно махал крыльями и несся на внушительной скорости метрах в трех над землей.

    -  Вот хмырь трехголовый, взлетел-таки, - довольным голосом буркнул Изя.

    Мотя догнал их и, завернув лихой вираж, плюхнулся прямо перед несущейся повозкой. Лошади взвились на дыбы, но успели остановиться. Илюха спрыгнул на землю и бросился к Змею. Мотя влюбленно лизнул хозяина и в изнеможении повалился перед ним, подставляя пузо для чесания. Видно было, что с непривычки он очень устал, но решил совместить приятное с полезным.

    -  Я же говорил, что ему уже пора летать, а ты все маленький, маленький... - Изя тоже выдал порцию ласк общему любимцу.

    Любава оказалась более догадливой и вскоре притащила плошку с холодной водой. Мотя благодарно кивнул и в три глотки опустошил ее до дна.

    -  Ну ты даешь, нашел, на что привязывать, - ехидно заметил Изя, отвязывая от ошейника обгорелый конец канатика.

    -  Что ни делается, все к лучшему, - философски заметил Солнцевский. - Зато он теперь научился летать и вполне может отправиться с нами.

    -  Ты представляешь, что он в городе натворил, пока на оперативный простор выбрался?

    Илюха живо представил, какой милый разгромчик мог сотворить на узеньких улочках Киева несущийся со всех лап Гореныш.

    -  Ничего, скажем, что это был не Мотя.

    -  Ага, в Киеве Горынычей просто тьма, - хмыкнул Изя.

    -  Спишешь на непредвиденные расходы, - пожал плечами Солнцевский.

    Дав немного отдохнуть Моте и лошадям, «Дружина специального назначения» продолжила путь.