Светло-карие глаза Сэма приобрели оттенок зеленой дымки, выдающий его желание, и в душу Молли закрался ужас.

Она кивнула и вышла из комнаты. Закрыв за собой дверь, девушка прислонилась к ней, чтобы не упасть. Господи, как же ей быть? Что ее ожидает? И чего ожидает от нее Сэм?

— Пресвятая Дева, — прошептала Молли, — что мне делать?

Тупо глядя перед собой, Молли села перед комодом на витых ножках и стянула с головы фату. В зеркале виднелось зловещее отражение огромной кровати, накрытой голубым атласным покрывалом. Всего через несколько минут она будет лежать там обнаженная. Обнаженная и дрожащая рядом с мужчиной, для которого она всего лишь деловой партнер и объект для удовлетворения своих желаний.

Щеки Молли пылали от шампанского, но она почему-то чувствовала себя совершенно трезвой. Дрожащими пальцами она вытащила из волос шпильки и принялась расчесывать густые локоны щеткой с серебряной ручкой, которая принадлежала ее матери. Перед глазами Молли возникло лицо ее матери с большими голубыми глазами, обрамленное каштановыми волосами, и девушка ощутила очередной прилив вины.

На кровати лежал кружевной пеньюар, а остальная одежда убрана в шкаф. Все говорило о том, что теперь эта комната принадлежала ей. Ей и ее мужу. Ну почему им не стал мужчина, которому бы она доверяла настолько, что позволила бы указать ей путь к удовольствию? Молли обрекла себя на лишенный любви брак, который не более чем деловое соглашение.

Часы на стене со зловещим стуком отсчитывали минуты. У Молли более чем достаточно времени, чтобы переодеться, но она не могла себя заставить подняться со стула. Словно во сне она нанесла на шею немного духов и продолжала расчесывать волосы.

Тихий стук в дверь показался Молли пугающе громким, и сердце бешено забилось у нее в груди.

— Молли? — Сэм открыл дверь, не дожидаясь разрешения войти, и девушка ощутила, как ее разгоряченной кожи коснулся порыв холодного ветра. Сэм стоял на пороге в одних брюках. Загорелая кожа его груди слегка поблескивала в свете ламп. Молли почти физически ощутила исходящую от него силу и задрожала. Глубоко вдохнув, она собралась с силами и поднялась со стула навстречу мужу.

Сэм осуждающе оглядел девушку.

— Ты все еще одета, — произнес он, и Молли ощутила в его голосе перемену настроения.

— Сэм, пожалуйста, выслушай меня.

— Почему ты все еще в платье? — Его голос звучал отрывисто и резко, складки на лбу углубились, придав его лицу жесткое выражение. На его подбородке дернулся мускул, и Сэм в упор посмотрел на жену.

— Ты и так заставила себя ждать слишком долго. — На шее мужчины пульсировала жилка, и Молли догадалась, чего ему стоит держать себя в руках.

— Сэм, я… — Молли не смогла договорить.

— Думаешь нарушить наше соглашение?

Молли не ответила, и руки Сэма сжались в кулаки, а глаза потемнели так, что стали напоминать две бездонные ямы.

— Мы женаты, Молли. И ты согласилась стать моей женой во всех смыслах слова. А теперь раздевайся и ложись в постель.

Молли никогда еще не видела Сэма таким. Совершенно спокойного, убийственно серьезного и такого разъяренного, что он с трудом мог говорить.

— Я… я не могу, — прошептала девушка.

На лице Сэма появилось скептическое выражение.

— Не можешь! Не можешь, Молли? Или не хочешь? Ты вышла за меня замуж, черт возьми, и ты будешь вести себя как моя жена. Немедленно снимай платье!

До смерти напуганная Молли попятилась назад, тряся головой, не в силах вымолвить ни слова. Она никогда не видела Сэма таким разгневанным и таким угрожающе большим. Его кулаки сжимались и разжимались, и Молли поняла, что он начинает терять терпение.