— Бедный мой Френсис! Если б ты только знал, что я была здесь, тоскуя о тебе, вспоминая тебя, столь тяжело переживая разлуку с тобой, что после рождения третьего ребенка я не делала никаких усилий вернуться к прежней жизни. Я хотела остаться только наедине с памятью о тебе. Я думала, что поступаю как лучше для Вейна. После смерти отец оставил мне кое-какие деньги, но их было недостаточно, чтобы Вейн мог жить безбедно — так, как я этого хотела. Я обманула лорда Брикона. Мое единственное оправдание — это то, что он считал Вейна своим сыном и был очень счастлив.

— Не кори себя, Маргарет, — сказал лорд Милборн. — Мы поговорим об этом потом, а сейчас, любимая моя, я должен тебя покинуть.

— Френсис, нет!

Протест леди Брикон был словно крик.

— Очень ненадолго, уверяю тебя, но я должен отправиться с Каролиной на поиски Вейна. Его нет в замке, и это тоже связано с историей, которую сейчас слишком долго рассказывать. Да и потом, я думаю, на сегодня с тебя довольно волнений. Поверь мне, Маргарет, я вернусь к тебе, как только смогу. Совершенно необходимо, чтобы мы с Каролиной увиделись с твоим… и моим сыном.

— Я сделаю все, как ты хочешь, — ответила леди Брикон, — но, милый мой, дорогой мой Френсис, не задерживайся!

— Неужели ты думаешь, что это возможно? Мы были в разлуке столько лет, о стольком нам нужно рассказать друг другу.

Он вновь поцеловал ей пальцы, но она высвободила их и протянула к нему руки. Каролина отвернулась, чтобы не видеть их нежного объятия.

Лорд Милборн вышел из комнаты ее милости со счастливым лицом, отчего казалось, будто годы упали с его плеч, и он вновь стал молодым человеком. Но головы он не потерял и сумел отдать распоряжения самым действенным образом. Марии и камердинеру Вейна было велено укладываться как можно быстрее; для них и для багажа заложили карету. Каролина же вскоре оказалась в карете лорда Милборна, быстро катившей по Дуврской дороге. Лорд Милборн крепко сжимал ее руку, и ей чудилось, будто оба они охвачены тихим сиянием счастья, которое не выразить никакими словами.

Ехали они споро, и на ленч остановились в Сейл-парке, находившемся неподалеку от Кентербери. Здесь же, пока Каролина и лорд Милборн закусывали, переменили лошадей. Каролине казалось, что никогда Сейл-парк не выглядел прекраснее и приветливее. Знаменитые парки сверкали разнообразными красками. Солнце сияло на кирпичных стенах сочного красного цвета, на сверкающих, с молочным отливом стеклах окон. Белые голуби летали над устроенными в виде террас лужайками; лебеди отражались в зеркальных водах серебристого озера.

Однако нельзя было терять времени. Когда они тронулись в путь, Каролина, внезапно охваченная беспокойством, сказала:

— Вейн обещал, что будет ждать меня в Мандрейке. Дядя Френсис, вы не думаете, что он, считая, будто спасает меня от несчастья, куда-нибудь уедет?

— Куда бы он ни уехал, мы отыщем его, — уверенно заявил лорд Милборн, и Каролина, поглядев в его доброе лицо, придвинулась поближе.

— Дядя Френсис, до чего замечательно, что вы — мой свекор! Просто не верится. Я даже ущипнула себя, чтобы убедиться, уж не приснилось ли мне все это.

— Не могу представить, чтобы кого-то другого я назвал дочерью с большей охотой, — с улыбкой сказал лорд Милборн.

— Подумать только, когда-нибудь Сейл-парк станет нашим… — восторженно начала Каролина. — О, дядя Френсис, я вовсе не хотела сказать, что… это прозвучало так, будто я желаю вашей смерти, но я так ненавижу Бриконский замок!

— Я тебя понимаю, — успокоил ее лорд Милборн.