— Идемте, дядя Френсис, — ответила Каролина и через холл повела его по лестнице наверх.

Она полагала, что лорд Милборн собирается осторожно сообщить леди Брикон, что тайна, которую она хранила столько лет, раскрыта, и теперь известно, кто такой Вейн на самом деле. Но, поднимаясь по лестнице, Каролина думала только об одном: Вейн больше не пленник! Он свободен, свободен от всех ужасов, терзавших и преследовавших его, свободен от Кэсси, свободен от страха сойти с ума!

Вейн свободен! Весь мир для Каролины засиял радужными красками. Пусть он беден и нет у него титула, но самое главное — он богат всем остальным. Разве здравый рассудок и крепкое здоровье не дороже всех богатств на свете? Что значит все это в сравнении с тем, что они могут принадлежать друг другу по-настоящему, как муж и жена, что они могут иметь детей, ничего не опасаясь, и что теперь ничто не омрачает их любовь, не угрожает ей?

Сердце Каролины пело, глаза сияли, словно звезды. Она не могла найти слов, чтобы заговорить с лордом Милборном, но чувствовала, что он, должно быть, понимает и молчит из сочувствия.

Они свернули в коридор, который вел к комнате леди Брикон, и вдруг услышали за собой шаги. К своему удивлению, Каролина увидела, что бежит Доркас — неуклюже, но быстро; чепчик и передник у нее сбились на сторону, по щекам текли слезы. Не говоря ни слова, она пробежала мимо Каролины и лорда Милборна и без стука ворвалась в комнату леди Брикон.

Встревожившись, думая, что Доркас, должно быть, помешалась, Каролина поспешила за ней следом и увидела, как служанка бросилась на колени у постели и воскликнула:

— О миледи, он жив! Мистер Ройд… жив! Ох, миледи, миледи!

Леди Брикон вдруг села и протянула руки к Доркас, но одновременно с этим она повернулась и на пороге увидела лорда Милборна. Она долго и пристально смотрела на него.

В комнате наступила тишина, нарушаемая лишь рыданиями Доркас. Леди Брикон побледнела, побледнела так сильно, что Каролине показалось, будто она вот-вот упадет в обморок.

Лорд Милборн прошел вперед и взял ее руки в свои.

— Это я, Маргарет, — произнес он.

Леди Брикон вскрикнула — это был крик радости и удивления. На глаза Каролины навернулись слезы, и лишь сквозь ослепившую ее пелену она видела, как лорд Милборн поднес обе руки леди Брикон к губам и держал их с таким видом, словно никогда уже не отпустит.

Затем она увидела, что леди Брикон не падает в обморок, а улыбается, и глаза у нее блестят. В смущении, чувствуя, что сейчас она здесь лишняя, Каролина хотела выйти из комнаты, но в тот момент, когда она уже была у двери, лорд Милборн поднял голову и остановил ее.

— Каролина, не уходи, — сказал он. — Ты слышала уже многое, так что должна дослушать до конца. И вы тоже, Доркас, — добавил он доброжелательно, глядя на пожилую женщину, вытирающую глаза краешком передника.

— Френсис, милый Френсис, — тихо проговорила леди Брикон, — это действительно ты?

— Да, дорогая моя, это я. О Маргарет, если б ты только знала, что я пережил за все эти годы, когда не мог разыскать тебя. Я искал тебя в Йоркшире повсюду. Мне сказали, что твой отец умер, но никто понятия не имел, где ты живешь и жива ли ты.

— Но что же случилось с тобой, Френсис? — задала вопрос леди Брикон. — И что привело тебя сюда?

— Это совсем другая история, дорогая моя, — сказал лорд Милборн, поглядев на Каролину. — Позже я расскажу тебе обо всем. Пока же достаточно сказать, что, невзирая на удивительные превратности судьбы, ты вернулась в мою жизнь, и я могу объявить, что ты моя жена, а… Вейн — мой сын.

Леди Брикон слегка вздрогнула. Каролина увидела, что пальцы ее еще крепче сжали руку лорда Милборна, и она очень тихо произнесла:

— Значит, ты знаешь?

— Да, дорогая, я знаю.