воспоминанием, врезавшимся в меня с силой цунами.  

 Ночь. Звук удара на первом этаже.

Я  попыталась  встать  на  место  своей  матери.  Сначала  ты  решила,  что  это  был

 Кейн? Он попытался сделать тебе больно? Сжал руки на твоём горле?

 Ты отбивалась.

Я  подумала  о  том,  как,  всего  несколько  часов  спустя,  моя  мать  улыбалась  и

танцевала на обочине.  Ты убила его.

Кейн закрыл глаза, словно он больше не мог на меня смотреть, не мог помнить об

этом, но не мог и остановиться.

—  Когда  я  добрался  до  дома  Лорелеи,  она  исчезла.  Как  и  ты,  Кэсси.  А  тело

Даррена лежало у подножья лестницы.

Я взглянула на  всё это его глазами:  брат, которого он ненавидел, боялся и любил,

был мертв. Его убила женщина, которую он любил.  Это ты был виноват в том, что он

 пришел за ней. Ты был виноват в том, что он сделал ей больно.

 Ты был виноват в его смерти.

—  Лорелея  убила  Даррена  защищаясь,  —  предположила  агент  Стерлинг.  —  Если

вы не рассказали ей о нём, она почти наверняка думала, что убила вас.

Я попыталась сопоставить всё это с матерью, которую я помнила и знала.

—  Вы  привели  в  порядок  место  преступления,  —  продолжила  агент  Стерлинг,  не

давая Кейну времени на передышку. — И привезли тело своего близнеца домой.

—  Я  никому  не  рассказал,  —  голос  Кейну  звучал  по-детски.  Словно  голос

мальчика, которого заставили хранить секрет его семьи, нести бремя его брата.

—  Ваша  семья  закрыла  Даррена  под  часовней,  —  мягко  произнесла  Стерлинг.  —

Он был мертв,  а они всё равно заковали его в кандалы. А Сара Саймон — вы оставили её

тело внизу. Вы позволили её семье верить, что она сбежала из города.

Кейн  не  ответил.  Внутри  него  что-то  треснуло  и  сломалось.  Когда  он  наконец

заговорил, он не стал подтверждать слова агента Стерлинг.

—  В  покое,  я  нашел  равновесие,  —  он  стал  тенью  прошлого  себя.  —  В  покое,  я

 Ты всегда защищала Лорелею. Переживала то, что она не могла пережить.

 Делала то, на что она не была способна.

 Но на этот раз? Ты убила не ради неё.

 Ты убила Пятерку ради себя. Потому что тебе это нравилось. Потому что ты

 могла.

 Лорелея слаба. Но ты — нет. Владыки рассаживаются за столом. Кто-то хочет

 тебя наказать. Кто-то хочет навсегда отнять у тебя нож. Но другие помнят — кто

 такая Пифия.

 Чем она может стать.

 Ты узнаешь мужчину, занявшего опустевшее место Пятерки — его

 предшественник — Владыка, который выбрал и тренировал его. Он ставит в разговоре

 точку и вручает тебе кроваво-красный бриллиант, в честь твоего убийства.

 Этот человек привык руководить. Он привык быть главным.

 — Существует угроза, — говорит новичок.