|
Обещайте каждому в зависимости от его характера. - Что мне пообещать? - Если они послужат мне так, как служили королеве, то моя благодарность будет ослепительна. - Что мы будем делать? - Все, потому что вы, по-видимому, способны на все. - Монсеньер, доверяя людям и желая, чтобы они доверяли нам, надо осведомлять их лучше, чем это делает ваше преосвященство... - Когда наступит время действовать, - прервал его Мазарини, - будьте покойны, вы все узнаете. - А до тех пор? - Ждите и ищите ваших друзей. - Монсеньер, их, может быть, нет в Париже, это даже весьма вероятно. Мне придется путешествовать. Я ведь только бедный лейтенант, мушкетер, а путешествия стоят дорого. - В мои намерения не входит, - сказал Мазарини, - чтобы вы появлялись с большой пышностью, мои планы нуждаются в тайне и пострадают от слишком большого числа окружающих вас людей. - И все же, монсеньер, я не могу путешествовать на свое жалованье, так как мне задолжали за целых три месяца; а на свои сбережения я путешествовать не могу, потому что за двадцать два года службы я копил только долги. Мазарини задумался на минуту, словно в нем происходила сильная борьба; потом, подойдя к шкафу с тройным замком, он вынул оттуда мешок и взвесил его на руке два-три раза, прежде чем передать д'Артаньяну. - Возьмите, - сказал он со вздохом, - это на путешествие. "Если тут испанские дублоны или хотя бы золотые экю, - подумал д'Артаньян - то с тобой еще можно иметь дело". Он поклонился кардиналу и опустил мешок в свой просторный карман. - Итак, решено, - продолжал кардинал, - вы едете... - Да, монсеньер. - Пишите мне каждый день, чтобы я знал, как идут ваши переговоры. - Непременно, монсеньер. - Отлично. Кстати, как зовут ваших друзей? - Как зовут моих друзей? - повторил д'Артаньян, не решаясь довериться кардиналу вполне. - Да. Пока вы ищете, я наведу справки, со своей стороны, и, может быть, кое-что узнаю. - Граф де Ла Фер, иначе Атос; господин дю Валлон, или Портос, и шевалье д'Эрбле, теперь аббат д'Эрбле, иначе Арамис. Кардинал улыбнулся. - Младшие сыновья древних родов, - сказал он, - поступившие в мушкетеры под вымышленными именами, чтобы не компрометировать своих семей! Длинная шпага и пустой кошелек, - нам это знакомо. - Если, бог даст, эти шпаги послужат вам, монсеньер, - отвечал д'Артаньян, - то осмелюсь пожелать, чтобы кошелек вашего преосвященства стал полегче, а их бы потяжелел, потому что с этими тремя людьми и со мной в придачу вы, ваше преосвященство, перевернете вверх дном всю Францию и даже всю Европу, если вам будет угодно. |
