|
- У них сейчас как раз какие-то нелады. Но даже если и не принц, то хотя бы господин до Гонди... - Господин де Гонди не сегодня-завтра будет кардиналом; для него испрашивают кардинальскую шапку. - Разве не бывало воинственных кардиналов? - сказал Арамис. - Поглядите на стены: вокруг вас четыре кардинала, которые во главе армии были не хуже господ Гебриана и Гассиона *16. - Хорош будет горбатый полководец! - Горб скроют латы. К тому же вспомните, Александр хромал, а Ганнибал был одноглазым. - Вы думаете, эта партия доставит вам большие выгоды? - спросил д'Артаньян. - Она мне доставит покровительство могущественных людей. - И проскрипции *17 правительства? - Парламент и мятежи помогут их отменить. - Все, что вы говорите, могло бы осуществиться, если б удалось разлучить короля с его матерью. - Этого, может быть, добьются. - Никогда! - вскричал д'Артаньян с убеждением. - Вы сами тому свидетель, Арамис, вы, знающий Анну Австрийскую так же хорошо, как я. Думаете вы, что она когда-нибудь способна забыть, что сын ее опора, ее защита, залог ее благополучия, ее счастья, ее жизни? Ей следовало бы перейти вместе с ним на сторону знати и бросить Мазарини; но вы знаете лучше, чем кто-либо другой, что у нее есть серьезные причины не покидать его. - Может быть, вы правы, - задумчиво сказал Арамис. - Я, пожалуй, к ним не примкну... - К ним! А ко мне? - сказал д'Артаньян. - Ни к кому. Я священник; какое мне дело до политики? У меня даже требника никогда в руках не бывает. Довольно с меня моей клиентуры: продувных остроумцев-аббатов и хорошеньких женщин. Чем больше путаницы в государственных делах, тем меньше шума из-за моих шалостей; все идет чудесно и без моего вмешательства. Решительно, дорогой друг, я ни во что не стану вмешиваться. - Ив самом деле, мой дорогой, - сказал д'Артаньян, - меня начинает заражать ваша философия. Право, не понимаю, какая муха вдруг меня укусила! У меня есть служба, которая меня кое-как кормит. После смерти Тревиля - бедняга стареет! - я могу стать капитаном. Это совсем не плохой маршальский жезл для гасконского дворянина, младшего в роду, и я чувствую, что вообще имею склонность к пище скромной, но ежедневной. Чем гоняться за приключениями, я лучше приму приглашение Портоса, поеду охотиться в его поместье. Вы знаете, у Портоса есть поместье. - Как же! Конечно, знаю. Десять миль лесов, болот и лугов; он владыка гор и долин и тягается с нуайонским епископом за феодальные права. |
