Елена вспомнила, как однажды после вечеринки у общей знакомой Александр, подъезжая к ее дому, вдруг спросил:

— Ты не будешь против, если я поднимусь к тебе выпить чашку кофе?

Она рассмеялась:

— Сразу чувствуется тонкое воспитание! — Повернулась к нему вполоборота и сказала, с задором глядя ему в глаза: — Нет, не буду.

Он поцеловал ей руку и предложил:

— Только инкогнито. Чтобы никто не знал о моем визите в твою комнату.

— Идет! — воскликнула Елена.

Они оставили машину за квартал и, крепко обнявшись, подошли к дому. Елена набрала код, вошла, оглядела пространство перед домом, освещенное матовыми фонарями и светильниками, установленными вдоль дорожек.

— Никого, — выглянула в калитку.

Взявшись за руки, они помчались по двору. Вошли. Александр замер у двери. Елена подошла к кабинету, послушала, глянула вверх и поманила его.

Очутившись в комнате, Александр спросил:

— А как же ты принесешь кофе? Вот опять задача!

— Какая задача? — сняв шаль с плеч, отозвалась Елена. — Горничная уже давно ушла. Константин, наверняка, еще развлекается, а Марина спит, она, если никуда не приглашена, старается пораньше лечь, чтобы восстановить цвет и свежесть лица. А отец либо тоже спит, либо у себя в кабинете. Располагайся. Я быстро.

Но Александр преградил ей путь.

— А может, не надо?.. — погладил он ее по обнаженному плечу.

Елена растерялась. Внутри что-то задрожало от жгучего волнения, будто у девочки, но она нашла в себе силы мельком взглянуть на Александра и быстро проговорить:

— Нет, кофе обязательно.

Вышла в коридор и прислонилась к стене. Ноги стали ватными. Но потом огромная радость наполнило ее сердце, и она сорвалась с места. Влетела в кухню, включила чайник, уставила поднос лакомствами, заварила кофе и поспешила наверх.

Осторожно толкнула дверь. Александр сидел в кресле и смотрел ее фотоальбом. Она поставила поднос на столик, он поймал ее за руку и притянул к себе. Елена присела на мягкий подлокотник кресла. Александр перевернул лист.

— Какая ты здесь эффектная, — сказал он, задержав свое внимание на снимке, где Елена была запечатлена в вечернем наряде с сапфировом колье на шее. — А колье я узнаю. Оно было на тебе на дне рождении Нины Ваниной. У него еще фермуар сломался.

— Да, — чуть слышно подтвердила Елена, с затуманенным от прилива чувственности взглядом.

— Какой восхитительный рубиновый гарнитур. Только кто это? — продолжал он смотреть альбом.

— Это моя мама.

Он кивнул.

— Теперь этот гарнитур принадлежит тебе?

— Нет, отец подарил его Марине. Но если я захочу его надеть, то надену.

Александр рассмеялся:

— Не поверю. Разве Марина позволит тебе?

— Я ее и спрашивать не буду. Отец хранит все драгоценности в своем офисном сейфе. И если я попрошу, он мне даст.

Александр перелистал все страницы альбома, восхищаясь Еленой и ее украшениями. Особенное внимание он обратил на бриллиантовое колье и перстень, а также жемчужное ожерелье с подвеской из изумруда редкостной красоты.

— Кофе остынет, — заметил он.

Елена, вздохнув, поднялась с подлокотника, разлила кофе в чашки. Александр сделал глоток и чуть поморщился:

— Точно, остыл.

Надо бы подогреть. Елена наклонилась, чтобы взять кофейник, как вдруг Александр обнял ее, приподнял и положил на кровать. В личном распоряжении Елены было несколько комнат на этаже и она могла бы пригласить своего гостя в любую из них, но привела в спальню, поэтому стоило ли сопротивляться? Да она и не хотела, только думала, что надо бы, хоть самую малость, повыделываться, потому что в ее планы входило стать женой Ильина-Вязигина.