– Да, – согласился Нарев после паузы, – воистину, система мудра. И это подтверждается: за все время не было ни единой попытки остаться на второй срок. Или еще пример: вы летите на рейсовом корабле, хотя вам наверняка могли предоставить и отдельную машину.

    Администратор улыбнулся.

    – Мы здравомыслящие люди. К чему зря расходовать топливо? Но не пора ли присоединиться к обществу?

    Он встал, чтобы выйти из бара в салон. Нарев покосился на него и тоже поднялся.

    – Меня терзает искушение заметить, что понятие здравомыслия всегда было относительным. Как добро и зло, например.

    – А вы пытались бы остаться у власти? И летали бы в одиночку на стоместном корабле?

    – Я? – усмехнулся Нарев. – Если я чего-то не умею, то, увы, как раз предугадывать свои поступки.

    Они неторопливо направились к выходу.

    – И еще, – сказал Карский, – всегда надо немного тосковать о том, что кончается. Иначе наступит пресыщение. А в вашей работе не так? Кстати, я и не знаю…

    Они остановились в салоне, привыкая к полутьме.

    – Осмелюсь перебить вас. Вот человек, которому пресыщение не грозит, – сказал Нарев, меняя тему разговора и указывая кивком на актрису, танцующую с писателем. Карский серьезно ответил:

    – Она очаровательна. Но я выбрал бы другую.

    – И я догадываюсь кого. Но не соглашусь с вами. Неразумно волновать капитана в полете.

    – Тем более, когда предстоит финиш, – сказал администратор и вздохнул. – Да, Земля… А вы надолго в метрополию? Вы хозяйственник?

    – Питаю надежду, что вы не думаете этого, – сказал Нарев, чуть изогнув губы в улыбке. – Будь я хозяйственником, я ни в коем случае не стал бы завязывать знакомство с вами, это могли бы расценить как попытку устроить дела своей планеты или округа.

    – Вряд ли: вы не анторианин, а я буду заниматься делами именно этой планеты. Вы же, если не ошибаюсь, с Ливии?

    – Голос выдает? Противный голос, правда? Рискну употребить такое определение. Но это только при земной плотности атмосферы, как тут. На Ливии наши голоса звучат прекрасно. Кстати, могу ответить тем же: такие смуглые лица, как ваше, можно увидеть лишь на Анторе… А что касается моих занятий, то я путешественник. Самая независимая профессия. Несколько романтизируя, я сказал бы: прихожу без восторга и покидаю без сожаления. И на моей Ливии не был уже много лет.

    – Жаль. Я как раз собирался спросить: на этой планете недавно были какие-то осложнения, но я не успел получить информацию и не знаю деталей. Кто-то пытался встать во главе…

    – Вы заставляете меня пожалеть о том, что я совершенно не в курсе дела. Живу в пути и счастлив, и не желаю иного. Хотя нет, – порой мне хочется быть капитаном такого вот А-лайнера. Вот где подлинная независимость, и судьба окружающих зависит только от вас.

    – А знаете, если верить курсу психологии, который я прошел, это ваше желание означает, что вы ощущаете в себе запас энергии и где-то обижены тем, что люди не используют ее по назначению с максимальным эффектом.