Физик Карачаров подтащил кресло поближе к Зое и с размаху плюхнулся в него.

    – Ути малые, – сказал он. – Крохотные девочки не должны скучать. Сейчас мы улыбнемся. Ну – раз, два! Что же вы?

    Господи, и этот не прошел мимо. А ведь целый месяц казался человеком не от мира сего, жил в каких-то иных измерениях и разве что не подносил за обедом ложку к уху. Что делать? Обрить голову? Прилепить нос до пояса? И прилепила бы, не пожалела себя. Но ведь не всякое внимание надоедает, и кто-то один должен смотреть, смотреть до рези в глазах. Ради одного приходится терпеть остальных. Не сидеть же безвылазно в каюте?

    Зоя вздохнула.

    – Вы сегодня неузнаваемы, – любезно сказала она. – Закончили, наверное, вашу работу?

    – Работу? – Физик, казалось, на миг растерялся. – Нет, к сожалению. Всегда не хватает какой-то недели… слишком быстро стали летать корабли, что ли? – Он моргнул, развел руками. – Или я живу медленно?

    Вот об этом пусть и говорит.

    – Почему же вы поторопились лететь?

    – Вызывали соратники по школе. Научной, конечно. Там завариваются дела…

    – Интересно. Расскажите.

    Но он не поддался на уловку.

    – С удовольствием – когда останемся вдвоем.

    Это вышло хорошо, почувствовал Карачаров. Он был сегодня ловеласом, донжуаном, покорителем сердец, и обожательницы валялись у его ног. Так он воспринимал этим вечером себя и весь окружающий мир. Мир этот был условен, и его позволялось вообразить каким угодно: настоящей оставалась лишь математика и то, что можно было выразить с ее помощью. Модели своего личного мира Карачаров строил в зависимости от настроения.

    – Боюсь, вы поздно спохватились, – сказала Зоя равнодушно. – Рейс кончается.

    – Что такое эти полтора месяца по сравнению со временем, которое у нас впереди!

    – Впереди у нас – разные времена. Я недолго буду на Земле. Сдам материалы, истории болезни со Стрелы-второй, проведу контрольный эксперимент…

    – На Стреле-второй все женщины так прекрасны? Хотя, конечно, нет, вы везде будете исключением. А что с вами стряслось?

    – Со мной? Ничего.

    – А болезнь?

    Она улыбнулась.

    – Болела не я. Хотя, возможно, в науке и останется «болезнь Серовой».

    Зоя постаралась, чтобы это прозвучало не слишком самоуверенно.

    Физик снова стал на миг серьезным.

    – Вы, значит, что-то закончили. Завидую.

    – Ну, не совсем еще. Просто оттуда нет регулярного сообщения с Землей, да и с Анторой – редкое. Вот я и воспользовалась возможностью. – Она помолчала. – И потом… просто не хотелось там оставаться.

    – А что же дальше?

    – Умчусь куда-нибудь, где поглуше, – искать новое заболевание.

    – Зачем же так далеко? Вот я: затронуто сердце…

    – Фу, – сказала она, – какая пошлость.

    – Могу иначе: хочу, чтобы вы были со мной.