Волна мучительного наслаждения от его неистового поцелуя прокатилась по телу Кристи, смывая все сомнения и вопросы. Ей уже было недостаточно поцелуя, желание стремительно росло. Тесно прижатая к его литому телу, она чувствовала, как сильно возбужден Арман. Мягкая, податливая женская плоть и агрессивная мужественность…

Кристи упивалась своей властью над мужским телом. Она теснее прижалась к его бедрам, чтобы еще явственнее ощутить силу его желания, которое зажгла она. Кристи провокационно задвигалась в его объятиях, чувствуя себя соблазнительницей.

Нет сомнения, она возбудила его. Но и он зажег в ней огонь желания. Оторвавшись от ее губ, Арман стал прокладывать дорожку поцелуев по горлу вниз, прижался к впадинке, где билась жилка… Кристи хотелось делать то же самое для него. И не только. Ей хотелось пленить его сердце, заставить его биться только для нее.

Арман прихватил зубами одну бретельку ее платья и стащил с плеча. Его горячие губы легкими прикосновениями очертили выпуклости обнажившейся груди. Кристи вцепилась в его галстук-бабочку, лихорадочно развязывая его, а затем принялась за пуговицы рубашки. Она тоже должна увидеть его тело, иначе это несправедливо.

Арман поднял голову. В его глазах бушевало пламя. Кристи не знала, что увидел он в ее глазах, но не отвела взгляда. Вместе они будут только на равных, на компромисс она не пойдет, пусть это даже убьет ее.

Словно прочитав ее мысли, Арман тут же продемонстрировал, кто хозяин положения. Он подхватил Кристи на руки.

— Не здесь… не здесь… — бормотал он, неся ее в свою комнату, где призрак Колетт не будет витать над ними.

В глубине своего затуманенного сознания Кристи поняла, что он делает, и была очень благодарна ему за это. То, чему суждено было сейчас произойти, не должно быть омрачено тенями прошлого.

В комнате Армана было темно, и эта темнота внезапно наполнилась пульсирующим жаром их изнемогающих от желания тел. И каждый его следующий шаг по направлению к кровати наполнял Кристи ликованием от неотвратимости того, что сейчас должно произойти.

Арман опустил свою ношу на кровать, и Кристи спиной ощутила прохладную шелковистость покрывала. Его руки легли на ее грудь, слегка сжали ее, затем скользнули на талию и бедра, поглаживая и лаская. Кристи, как никогда в жизни, ощущала себя женщиной.

Стремительным движением Арман поднял подол ее юбки и с голодным нетерпением стащил разом все, что было под ней, включая туфли. Ощущение собственной, пусть и неполной наготы наполнило тело Кристи ликующим нетерпением, которое усилилось стократ, когда он сорвал с себя одежду, подошел к кровати, склонился над ней и, приподняв обнаженные бедра Кристи, заставил обвить ногами его талию. Кристи откликнулась на этот призыв, поддаваясь мужскому желанию, чтобы принять, вобрать его в себя и слиться воедино.

Дыхание Армана было хриплым и учащенным, а Кристи — поверхностным, едва уловимым. Она протянула руки и стала гладить его тело, чуть царапнула соски и тут же почувствовала, как они затвердели. Арман застонал, и Кристи подумала, что ее уши не слыхали музыки волшебней. Стон перерос в какое-то животное рычание, когда Арман одним резким движением вошел в нее, а ее податливая плоть жадно приняла его и конвульсивно сжалась вокруг, чтобы не выпустить добычу. Кристи ощутила доселе неведомое ей чувство наполненности, слияния, обладания. Она смогла выдохнуть одно-единственное слово: «Да…» — и стремительный водоворот наслаждения утянул ее в пучину.

Как долго она спала? Сколько времени прошло с того момента, как Арман на руках внес ее в свою комнату? Сколько времени до утра и что ей принесет это утро? А самое главное — хорошее или плохое произошло на этой кровати? Каковы будут последствия?

Мысли Кристи метались в поисках решения, как поступить.