А Тимин отец, не замечая болезненной гримасы на моей физиономии, продолжал:

    -  Раньше находилось занятие для всех. Но сейчас не нужны тысячи людей, чтобы построить придуманный гением ракетоплан. И не нужны еще сотни, чтобы прокормить гения и строителей. И десятки тех, кто лечил, развлекал сотни и тысячи, тоже не слишком-то нужны…

    -  Кибер-юмористов пока не существует, - возразил вдруг Игорь.

    -  Да, но это мелочи. Так что в посылках ты прав. Выводы получились неверные.

    Мистер Эванс больше не смотрел на Игоря. Он вертел в руках авторучку и негромко, словно самому себе, говорил:

    -  Таланты можно найти у каждого, только пока это у нас не очень-то получается. Но есть и другой выход. Заниматься своим делом, даже если таланта в тебе - миллионная доля, а остальное - просто труд и терпение. Заниматься, зная, что никогда не сотворишь чуда, что на всю жизнь останешься одним из миллиона бесталанных, которые пользы-то принесут как один-два настоящих гения.

    -  Вы имеете в виду себя? - жестко, не колеблясь, спросил Игорь.

    -  Да.

    Мистер Эванс отложил в сторону несчастную авторучку, выгнувшуюся в его пальцах затейливым вензелем.

    -  Я занимаюсь программой «Конвергенция». Это создание единого языка, основанного не на смеси самых известных и простых языков, как эсперанто, а на принципе логем.

    -  Логем?

    -  Да. Логемы - это логическая единица речи, звукосочетание, которое на любом мировом языке имеет одинаковый смысл.

    Игорь рассмеялся:

    -  Чушь. Этого не может быть.

    -  Может. Выделено уже шестьдесят три логемы. Они понятны без перевода любому человеку в мире. И каждая из этих логем на счету лингвистов-гениев, лингвистов от природы, от Бога. Возможно, даже наверняка, что в их труде есть доля таких же, как я, есть и мой вклад. Но вычислить его невозможно - настолько он мал.

    Мистер Эванс кивнул на книжные шкафы, на бесчисленные дискеты:

    -  Я изучаю эволюцию имен собственных и местоимений в латышском языке двадцатого века. Чем и как это поможет Шарлю Дежуа или Чери Сайн, я не знаю. Но не исключено, что поможет.

    -  Шарль Дежуа - это тот, кто расшифровал сигналы Маяка Пилигримов? - задумчиво спросил Игорь. И, не дожидаясь ответа, попросил: - А вы не можете произнести хоть одну логему?

    -  Могу.

    Мы с Игорем замерли. А отец Тимми скорчил какую-то гримасу, словно разминая щеки, набрал воздуха и произнес… что-то короткое, отрывистое, почти не запоминаемое. И абсолютно бессмысленное.

    -  Конечно, непонятно, - засмеялся Игорь. - Вот так логема! На роддеров не действует.

    -  Нет, не понял, - с некоторым сожалением ответил и я. И тут до меня дошло, что я отвечаю на словно бы и не произносившийся вопрос. Через мгновение это понял и Игорь.

    -  Вот так, - улыбнулся мистер Эванс. - Я произнес вопросительную логему - логему понимания. Она показалась вам бессмысленной, но содержащийся в ней вопрос вы уловили.

    -  Хорошо, - после короткой паузы признал Игорь. - Я беру назад свои слова про бездельника. Но ведь и это не для всех. Многие, очень многие не смогут работать, не видя результатов труда. Им-то что делать? И таких будет все больше и больше…

    -  А им надо держаться.