|
Догадки — догадками, но даже сейчас, в полутьме, вид из окна был нереально красивым. Все вокруг было окутано легким туманом, который придавал окружающей обстановке некий мистичный ореол, накрывая все кругом своим пушистым покрывалом. Ради этого стоило потерпеть соседство постороннего мужика. В конце концов, он находился за стенкой, и на ее законную территорию не посягал. Хотя, трудно судить. Они первую ночь ночевали вот так… Двое под одной крышей. И предъявить неожиданному соседу пока было нечего. Он даже одевался вполне прилично. Об остальном судить было рано, а вот внешний вид… Киру очень раздражало, как порой выряжались мужчины. Они то вовсе не уделяли никакого внимания своему внешнему виду, искренне считая, что такой принц, как он, сам по себе — подарок, а все остальное, в том числе банальная гигиена — от лукавого. То, напротив, были излишне щепетильны. Щепетильны настолько, что подбирали носки под цвет загара ног, избавлялись от волос на груди, и таскались по магазинам, почище любой барышни. И то, и другое навевало на Киру тоску. Перебор с парфюмом, впрочем, как и потные подмышки — ее абсолютно не впечатляли.
Вдруг ночную тишину прервал длинный заунывный звук. Кира подпрыгнула. Осмотрелась по сторонам, в попытке понять, что, черт возьми, происходит. Был уже первый час ночи, и вряд ли бы кому-то пришло в голову сыграть на скрипке в это время, но… звук опять повторился. Дверь в комнату соседа хлопнула. По всей видимости, Кирилл Владимирович тоже проснулся. Кира вышла в коридор, поймав растерянный взгляд мужчины: — Какого черта происходит? — резонно поинтересовался он, почесывая отросшую щетину на подбородке. — Похоже, что кто-то играет на скрипке. — Спасибо, Кэп. Ты не знаешь, кому это может понадобиться в такое время? — Может быть, у нас в соседях какой-нибудь известный музыкант, — с сомнением пожала плечами девушка. — Серьезно? Ты думаешь, что эти заунывные стоны можно назвать музыкой? Я, конечно, не силен в этом вопросе, но, как по мне, даже коты по весне издают более благозвучные звуки. — Может быть, он настраивает инструмент? — не сдавалась Кира. — Полагаешь, час ночи — подходящее время для этого занятия? — Нет! — рявкнула девушка. — Ты спрашиваешь — я высказываю предположения! Кир на ее агрессивный выпад не ответил, пошлепал в сторону кухни, открыл холодильник. Неужели он успел в него что-нибудь положить? У самой Киры до этого руки не дошли. Пока распаковала из ненавистных чехлов одежду, пока расставила в ванной все баночки-скляночки… Кирилл, тем временем, извлек из недр холодильника кольцо варенки, отпилил себе толстый кусок и впился в него зубами. — Ты всегда ешь по ночам? — подозрительно поинтересовалась Кира. Мужчина застыл с поднесенной ко рту рукой, сжимающей розовый кружок колбасы. Прожевал то, что уже было во рту, активно работая челюстями, и только потом ответил: — А ты, что, из тех, кто постоянно озабочен лишними сантиметрами? Моя трапеза противоречит твоим жизненным убеждениям? — Нет! — Травмирует психику? — Слушай, ты всегда такой невыносимый? — раздраженно поинтересовалась девушка. — Я просто спрашиваю, чем тебе не угодил на этот раз. — Ничем абсолютно. Ты не обязан мне угождать! — Совершенно верно. — Указательный палец мужчины, выставленный вперед, очевидно, был призван усилить эффект слов. — Прикидываю, смогут ли твои ночные трапезы помешать моему крепкому сну. Шумоизоляция, как мы успели убедиться, здесь ни к черту. — Да ты шутишь! У меня большие подозрения, что если ночные концерты будут продолжаться, то спать нам вообще не придется. |
