|
Ее вело скорее желание воспользоваться правом на свободный день, чем удовольствие, которое она получала от этого визита. Братья Стоукер всю жизнь враждовали, причем их жены, вышедшие за них в разгар этой вражды, не были посвящены в ее тонкости. Она перешла по наследству к вдовам и глубоко захватила их в самый трудный период вдовьего траура, но, в отличие от покойных мужей, они гораздо хуже представляли себе, в чем, собственно, дело. Ужины по средам, начинавшиеся холодной бараниной с помидорами и повторением версии младшего Стоукера, который, по воспоминаниям Джейн, утверждал, что все началось с того, что он разбил голову, упав с велосипеда в возрасте восьми лет, или с того, что родители ожидали рождения не его, а дочери, и заканчивавшиеся холодным саговым пудингом и заявлением миссис Стоукер о том, что если бы Законы были Законами, некоторые не могли бы сейчас вести разговоры с соседями насчет шкафов настоящего красного дерева, давно уже утратили характер импровизации, зато приобрели величавость театрального представления, где исполнители знают свои роли назубок, включая финальные реплики. “Надеюсь, ты придешь в следующую среду”, – произносила Джейн без малейшего воодушевления, на что миссис Стоукер так же уныло отвечала: “И я надеюсь”.
Итак, по средам Уэлларды обедали в городе; в эту среду их выбор пал на ресторан “Плющ”. Они не были одеты по-вечернему, поскольку не собирались ни в театр, ни в гости, но думали зайти в кино по пути домой. Изучая меню, Реджинальд уловил улыбку Сильвии, адресованную кому-то позади него. Он посмотрел на нее, увидел, что она продолжает улыбаться, и спросил: “Кто это?” – Мистер Фондеверил. Он прошел мимо нашего столика в другой зал. – Фондеверил? Отец леди Ормсби? Он был тогда на ужине. Я не знал, что ты с ним знакома. Не начать ли нам с устриц? А потом решим, что еще взять. Сколько же устриц, подумал он, гибнет именно по этой причине. – Хорошо, дорогой. – Две порции устриц и, пожалуйста, дайте мне карту вин. Официант поспешно уходит. – Я познакомилась с ним не в тот вечер, он был на ленче в другой раз. – У кого? А-а, спасибо. Что мы будем пить, Сильвия? – Мне не очень хочется. Хотя... Мы не могли бы заказать... что это было за вино?.. То, что мы пили в Италии? – Кьянти? – Оно так чудесно называлось. – Наверное, “Лакрима Кристи”? – Да, оно. Но только если ты хочешь, дорогой. Это было у леди Ормсби. – Надеюсь, оно здесь есть, – сказал Реджинальд с сомнением. Заглянул в карту и заказал бутылку. – Там был лорд Ормсби и он, и все. – Я не знал, что ты бываешь у них на ленче. Ты ничего мне не рассказывала. – Реджинальд был слегка удивлен и слегка задет. – Наверное, ты думал о чем-то другом. Я рассказывала тебе. Подходящий момент рассказать о Корал Белл. – Ты видела на том ужине леди Эджмур? Наверняка нет. Я ведь рассказывал тебе о ней, правда? – Не на ужине. Я виделась с ней после. Леди Ормсби приглашала ее на чай. – Да? – Он опять был и удивлен, и задет. – Я не... – он не договорил. – Она милая, тебе не кажется? – Очаровательная. – Я недавно встретил ее случайно на Пиккадилли... Да, спасибо. Это появились устрицы, сначала перед ней, затем перед ним. – Она показалась мне не... Спасибо, спасибо. Теперь черный хлеб, масло, лимон и тому подобное. – Вы уже решили, что заказать? – Черт возьми, – пробормотал Реджинальд. – Сильвия, что ты хотела бы? – Что-нибудь легкое, – ответила Сильвия, без особого интереса разглядывая меню. |
