* * *

Цель его рассуждений была достаточно простой. Вернув Билли Бингхэма по её приказу, кристалл поместил мальчика примерно за две мили от Эдит. Правда, в этот момент она держала кристалл в руке. Но это не подходило к случаю с её негативной оценкой фермера, к тому, что произошло, когда она отправила посылку и находилась в нескольких сотнях ярдов от почты.

Если она в самом деле дезинтегрировала придурковатого фермера, то тогда расстояние в ориентации кристалла на конкретного человека, в данном случае – Эдит Прайс, не имело никакого значения.

Выслушав детектива, Эдит ответила не сразу.

– Вы не согласны? – спросил Митчелл.

– Я думаю, – ответила Эдит. – Вполне возможно, ориентиром являюсь не я.

– Завтра мы это проверим.

– А как насчёт Аштара? – спросила Эдит. – Меня не покидает мысль, что у него может быть какое‑то необычное оружие. И кроме того, кристалл на него не действует. Что вы на это скажете?

– Об Аштаре я подумаю, – ответил детектив.

Пока Митчелл размышлял, Эдит вспомнила вопрос Аштара о рисунке в кристалле: был ли это рисунок мужчины или женщины?

Она задумалась об этом всерьёз в первый раз и, сидя в темноте возле детектива, поняла, что её мысль работает в двух направлениях.

Первое: она попыталась мысленно восстановить рисунок в кристалле. И второе…

8

Сидя рядом с Митчеллом, она молча разглядывала его профиль. «Какой он всё‑таки умный, – подумала она. – И всё же он всего‑навсего детектив. Какой бы стройной ни была его логика, он не может быть самым лучшим из всех Сетов Митчеллов. Человек с такой профессией должен относиться к середнячкам, а в данном случае это всё равно, что быть наихудшим».

И он исчез.

Ещё несколько секунд машина продолжала катиться по прямой, но поскольку никто уже не нажимал на педаль газа, она в конце концов вильнула в сторону.

Эдит вскрикнула и вцепилась в руль, пытаясь выровнять движение. Машина вильнула ещё сильнее, но Эдит удалось перебраться на место водителя и нащупать педаль тормоза. Остановившись, она несколько секунд сидела без движения, переживая случившееся.

Помощница детектива Мардж сбавила скорость, увидев, что с первой машиной не всё ладно. Остановившись сзади, она вылезла из машины и подошла.

– Сет, – начала она, – что…

Эдит распахнула дверцу и выползла на дорогу, не в силах унять дрожь. У неё было непреодолимое желание куда‑нибудь убежать и спрятаться. Она не чувствовала своего тела и не могла заставить себя сосредоточиться. Захлёбываясь и всхлипывая, она рассказала о том, что произошло.

Из бессвязных объяснений Эдит Мардж не сразу поняла, что случилось. Когда до неё наконец дошёл смысл происходящего, она опешила и, схватив Эдит за плечи, начала трясти её и кричать в истерике:

– Идиотка! Идиотка!

Эдит старалась вырваться, но Мардж вцепилась в её платье мёртвой хваткой.

Эдит было больное. Сначала заболела шея, а потом руки.

«Я должна соблюдать осторожность, – подумала Эдит. – Я не должна делать или говорить ничего, что может повредить ей».

Эта мысль вернула её к жизни. Только сейчас она поняла, что у Мардж просто истерика. Её физические действия были непроизвольной реакцией организма, находящегося на грани безумия от горечи потери.

С пониманием пришла жалость. Ей удалось освободиться от вцепившейся Мардж простым движением, и она несильно ударила её по щекам несколько раз. Наконец Мардж обмякла и, прислонившись к машине, начала всхлипывать:

– Боже мой, боже мой…

С запада потянуло свежим ветром. Они стояли в свете включённых фар, вырывавшем из темноты кусок дороги.