Голос прервался.

Голубков послушал потрескивание помех в эфире и заключил:

– Конец связи.

– Удаление шестьдесят семь километров, – доложил радист. – Скорость и высота те же. Через тридцать четыре минуты вертолет приземлится в Мурманске.

Голубков только рукой махнул:

– Отставить доклады!..

7.18 Полковник Голубков подошел к столу и устало опустился рядом с Крамером.

– Все, Доктор. Проиграли мы наше дело. Твою мать! Не верил я, что вы правы. Не хотел верить.

– Теперь верите?

– Теперь верю. Против фактов не попрешь.

– Это правильно, – согласился Крамер. – Но не думаю, полковник, что ваша оценка результатов операции объективна.

– Да бросьте вы меня утешать!

– Объясните, Константин Дмитриевич, – попросил я. – Какая разница, кто арестует Рузаева и Пилигрима – ваши люди или «Зенит»? Или у них задача – ликвидировать их сразу?

– Да нет. Они им тоже нужны живыми. Верней, только Пилигрим. У него есть компромат на одну очень крупную сволочь. Так вот, сначала они его выпотрошат, узнают, где компромат, а потом уж и сведут на конус. И больше никто и никогда о них не узнает. А вся наша работа – коту под хвост.

– А если они не возьмут Пилигрима живым? – спросил Артист.

– Ну, тогда мы будем иметь крупные кадровые перестановки на самой верхушке. Не совсем тот, конечно, эффект. Но все лучше, чем ничего.

– Радист! Держи связь с ПВО! – приказал Артист.

Радист неуверенно посмотрел на полковника Голубкова.

– Ну, держи. Раз человек просит.

– Слушаюсь. Удаление – семьдесят восемь километров. Высота, скорость и курс те же.

Артист довольно вяло извлек из внутреннего кармана пластмассовую плоскую коробочку, набрал шифр и нажал красную кнопку. На плашке зажегся зеленый светодиод.

– Засекай время, – кивнул мне Артист. – Тридцать секунд.

Ровно через тридцать секунд радист заорал:

– Докладывают из центра ПВО! Объект с экранов локаторов исчез. Визуально наблюдали взрыв. Говорят, очень сильный!

– Еще бы не сильный, – хмуро усмехнулся Артист. – Четыреста граммов тетрила!

Он бросил на стол ненужный уже взрывной блок.

– Так‑так, – заметил Крамер. – Вот, значит, куда вы выбросили второй комплект взрывателей. Сунули в вертолет. А взрывной блок оставили себе на память. Почему вы так поступили? Я спрашиваю без оценки. Просто хочу понять.

– Да я и хотел сначала выбросить все в озеро. А по пути заглянул в вертолет. Ну, так, из любопытства. На полу валялась аэрофлотовская форменная фуражка. А на стеклах – кровь и мозги. Понимаете? Они застрелили пилота по пути сюда и сбросили его с «вертушки». Поэтому за штурвалом сидел Азиз. Ну, я слегка перенервничал и как‑то забыл, что должен выбросить взрыватели в озеро.

– Понятно, – заключил полковник Голубков. И повторил, помолчав:

– Понятно… Ну шакал! Все‑таки ушел. И от нас. И от «Зенита». И от евреев.

Артист поднял на него тяжелый взгляд и негромко спросил:

– А я, по‑вашему, кто – татарин?

7.34.

"ШИФРОГРАММА

Турист – Джефу, Лорду, Солу.

Операция «Капкан» закончена.