Нам сказали, что вы прибудете раньше.
Я, как только смогла, вскользь оглядела церковь. Облегчение наполнило меня при виде полуоткрытой передней двери. С выражением, как я надеялась, скуки, не отражающим мои намерения, я сместилась назад на несколько шагов.
– Это и в самом деле красивая церковь. Мне нравятся луны, кроме того они симпатичные. Это что-то, чему поклоняется ваша группа?
Маттиас слегка нахмурился, а Кристьяна воззрилась на меня, с ничего не выражающим лицом. Я надеялась, что никто из них не заметил, что я все еще двигалась назад, в сторону двери крошечными, маленькими, детскими шажками.
– Братство – дети Луны, хотя мы не поклоняемся ей, – осторожно сказала она. – Мы – свет. Мы несем свет. Именно через свет мы очищаем мир.
Волоски на моих руках начали подниматься дыбом от ее слов. Теперь я не сомневалась, что они ошибочно приняли меня за кого-то еще, ожидаемого этой странной языческой сектой. Они не выглядели опасными, но я чувствовала, что было бы разумнее, по возможности, пару раз помахав, рвануть на свободу.
– Вы несете свет? Вы имеете в виду, делаете добрые дела?
– Через нас свет очищает тьму этого мира, – ответила она, ее голос был почти монотонный, как если бы она пересказывала катехизис. – Через нас свет очищает зло.
– Мы определено нуждаемся в менее злом мире, – согласилась я, и сместилась на несколько шагов ближе к двери. Если кто-то из них и заметил, что дистанция между нами увеличилась, они не прокомментировали этого.
– Полуночная Зоря фокусирует свет, используя силу от имени всех нас.
– Вы говорили это слово прежде, – сказала я, пришлепав любезно-любопытное выражение на свое лицо. Я сделала еще пару шагов назад, протягивая руку сзади себя, чтобы нащупать дверь. Я была все еще слишком далеко, чтобы коснуться ее. – Какая именно эта Зоря?
Кристьяна даже не моргнула. Маттиас стрельнул в меня озадаченным взглядом, прежде чем обратить взор на свою компаньонку.
– Есть три Зори, которые правят небесами – утренняя, вечерняя и полуночная. Авроры – как их называют уроженцы Запада, но Братство называет их настоящими именами.
– Авроры. Это действительно интересно. – Это не иначе как своего рода языческая секта. Кто еще бы стал поклоняться северному сиянию и Луне?
– Традиция гласит, что солнце умирает каждую ночь на руках Полуночной Зори и возрождается каждое утро. Оттого вы должны сочетаться сегодня ночью.
– Тпру! – Сказала я и, споткнувшись, остановилась. – Сочетаться? Простите?
– Вы должны сочетаться с Ризничим, солнцем, – сказала женщина. Она кивнула в сторону Маттиаса. – У Зори есть небольшая сила, пока она не взяла себе мужа и не была признана Братством.
– Сочетаться – это пожениться? – Спросила я, задаваясь вопросом, возможно, их английский был не так уж хорош, как я полагала.
– Да, пожениться. Зоря всегда замужняя. Это обычай.
Во мне расцвело ужасное подозрение, что одновременно утешило и раздосадовало меня.
– Это что часть тура, не так ли? Вы же не какая-то дурацкая секта, в конце концов, – вы просто делаете взмахи руками и таинственные мумбо-юмбо, чтобы отвлечь мое внимание от факта, что это свидание в слепую, верно?
– Братство – это серьезно, их цель очищать мир от зла, – сказала Кристьяна с раздраженным взглядом, мелькнувшим на ее лице.
– Я заметила по вам. – Я скрестила руки на груди, мое облегчение от того, что они не были психами, смешалось с моим собственным раздражением. Однако, на какие бы большие трудности они не пошли, я не склона была соглашаться с их глупой постановкой. – Вы можете передать от меня Одри, что я не нахожу это очень забавным. |