— Ничего, просто смотрю на тебя и удивляюсь.

— Чему ты удивляешься?

— Мне кажется, что у нас в Бринкли каждый имеет право не только на сострадание, но и на удивление. — Тут я хрипло рассмеялся. — Нет, не подумайте, что я проглотил собственные гланды. Я просто хрипло рассмеялся. Я удивляюсь, что в тот самый момент, когда эта юная дева говорит, что все прекрасно, грядет катастрофа. Я расскажу вам нечто такое, что вполне подпадает под цитату с дикобразом.

И без дальнейших вступлений я начал свое горестное повествование. Как я и предполагал, они были потрясены до глубины своих кружев. Тетушка моя была очень похожа на тетушку, которую ударили по голове ружьем, а Бобби на рыжеволосую девушку, которая представила, что оно заряжено.

— Теперь вы все знаете, — закончил я. Я не хотел их добивать, но вывод напрашивался сам собой. — Сегодня Глоссоп вернется со своего выходного и попадет в руки правосудия, которое нацепит на него наручники. Вряд ли он безропотно станет отматывать свой срок: он сразу же даст свидетельские показания и докажет свою невиновность. «Да», скажет он, «я действительно свистнул этот сливочник, но только потому, что я думал, что его свистнул Уилберт, и я хотел вернуть его хозяину». И тут он расскажет про свои должностные обязанности в этом доме — и все это в присутствии Ма Крим. И что последует? Сержант снимет с него наручники, а Ма Крим спросит, нельзя ли ей воспользоваться вашим телефоном, потому что ей надо заказать международный разговор со своим мужем. Па Крим внимательно выслушает ее в своей другой стране, а некоторое время спустя он предстанет перед дядюшкой Томом и с презрительной гримасой скажет: «Траверс. Я рву наш контракт». «Рвешь?» затрепещет дядюшка Том. «Рву» — скажет Крим. — "Эр Вэ У. Я не хочу иметь дело с людьми, чьи жены подсылают психиатров, чтобы следить за моим сыном. "Как мне это понравится, спросила у меня тут Ма Крим. А теперь я говорю: как вам это понравится.

Тетушка Далия рухнула в кресло и начала потихонечку багроветь, что является для нее признаком больших эмоций.

— Единственно, что нам остается, это уповать на Высший Разум.

— Ты прав, — согласилась тетушка, обмахивая себя рукой. — Роберта, пойди и приведи Дживза. А ты, Берти, выкати из гаража свою машину и поищи по округе Глоссопа. Может, мы сможем упредить события. Давай же, давай, действуй. Что ты ждешь?

Я не то чтобы ждал. Я просто думал, что мне придется искать на машине иголку в стоге сена. Не так просто отыскать специалиста по психам, да еще если он взял выходной в качестве дворецкого, — нельзя сделать это, просто разъезжая по Вустерширу. Тут нужны ищейки, платки, чтобы дать им понюхать, и всякая другая детективная метода. И все же, мне ничего не оставалось, как ответить:

— Ага…

ГЛАВА 21

Я предполагал с самого начала, попытка моя была обречена на провал. Я проездил на машине более часа и определив по сосанию под ложечкой, что время движется к обеду, повернул в сторону дома.

Когда я вошел в гостиную, там была Бобби. У нее был такой вид, как будто она чего-то ждала, и когда я узнал, что это коктейль, я сказал:

— Коктейль. Я бы тоже не отказался. По причине беспочвенности моих поисков. Я нигде не смог найти Глоссопа. Может он где-то и есть, но графство Вустершир умеет хранить свои секреты…

— Глоссоп — повторила она удивленно. — Так он уже давно вернулся.

Я удивился еще больше чем она. А больше всего меня поразило ее спокойствие, с которым она это произнесла:

— Господи! Да ведь это же конец.