* * *

    Несмотря на личность хозяина, Чоп-хаус не являлся уж таким гнездом греха и вертепом, как следовало бы ожидать. Два верхних этажа были всего лишь прекрасно обставленной и ухоженной (хотя и по-холостяцки) квартирой самого Секача. Стены внутренних помещений были обшиты панелями дорогих сортов древесины. Комнаты насыщены лучшими образцами бытовой техники. Далеко не дешевые - произведения самых разных видов искусств были не без вкуса размещены по всему жилищу. В доме имелись плавательный бассейн, спортзал и оранжерея - одним словом, земной рай, куда допуск имел не всякий смертный.

    Гнездо же греха, где бушевали порой адские страсти, естественно, располагалось в подвале. Занимало оно, однако, далеко не весь подземный этаж. За получение права присутствовать на сражении требовалось выложить кругленькую сумму, а это было не всякому гражданину Семи Городов по карману. Поэтому зал для игры в кости был сравнительно небольшим помещением.

    Итак, только кости. Все остальные незаконные виды бизнеса не были допущены в стены Дома Секача. Исключение для магических костей Гарри Гордон сделал лишь потому, что сам умел в них сражаться. Это было предметом его гордости.

    Секач часто играл с претендентом на победу в турнире заключительную партию и редко когда проигрывал. Тем, кто доставал его вопросами о причине такого везения, он любил отвечать сакраментальной сентенцией: «Любая азартная игра, парень, это только на треть случай. И это очень хреновая треть! На другую треть это еще соображаловка. И если ты в ней, в игре, не уверен, то твое место у параши, парень! А на главную треть (тут Секач вздымал к небу указательный перст, увенчанный наманикюренным и толстым, как броня танка, ногтем) - это, блин, знание людей!» К каждому турниру он готовился тщательно, не оставляя вниманием личность каждого из возможных противников. Вынюхивал его слабые и сильные стороны. Точно так же он готовился и к турниру, который должен был состояться в эту ночь.

    Сегодня Секач поднялся ни свет ни заря и первым делом вызвал «к ноге» своего первого помощника.

    -  Ну?.. - сурово бросил Гарри, хмуро уставившись на занимавшего изрядную часть его нетесного, заметим, кабинета громилу.

    Легко было подумать, что Секачу не понравилось что-то во внешнем виде Себастьяна Горнецки, прозванного Себастьяном Мочильщиком. Громила был, однако, несмотря на ранний час, чисто выбрит, наряжен в более чем приличный костюм - даже подобранный в тон к галстуку платочек торчал из нагрудного кармана - и попахивал дорогим одеколоном. Впрочем, немолодому уже уголовнику со стажем, облеченному особым доверием самого Секача, полагалось выглядеть респектабельно. Ну хотя бы чтобы соответствовать вкусам шефа. Несмотря на полную дебильность, означенную природой на упитанной физиономии, Мочильщик справлялся не только с выбиванием долгов с крысятничающих «богатеньких зверушек» Семи Городов, но и с ролью главы «внешней разведки» Секача.

    Мрачный вид Гарри ничуть не взволновал Себастьяна. Секач редко когда выглядел иначе.

    -  Я провентилировал этого перца, - сообщил Себастьян, усаживаясь на дорогой кожаный диван. - Это действительно приемный сын Шинни. Но фамилия у него по родному отцу - Звонков. Так сказать, в память. Тот накрылся, когда парень еще мочился в пеленки и говорить не умел... Кстати, тогда же накрылась и жена Шинни. При том что Шинни и отец парня были друзья не разлей вода... Так что хоть он и неродной, но для Шинни ближе родного.