Выбившись из сил, Сью вернулась в дом, где ее пребывание было нежелательно, но где она могла хотя бы переночевать. Джуд заходил в ее отсутствие и оставил свой адрес, но, зная, что он еще очень слаб, она решила не беспокоить его до следующего дня.

            II

    Сью сидела, уставившись на голый пол комнаты, потом выглянула во двор — занавески на окне не было. Дом представлял собою всего-навсего старый коттедж, со всех сторон стиснутый стенами соседних зданий. Прямо перед ней высились черные глухие стены Саркофаг-колледжа, — безмолвные стены, пережившие четыре столетия мрака, фанатизма и упадка, вторгались в ее маленькую, комнату, ночью заслоняя лунный свет, а днем — солнечный. За ними виднелись очертания Рубрик-колледжа, а еще дальше — башня третьего университетского здания. Сью думала о том, какие странные вещи могут проделывать с простодушным человеком его страсти. Вот взять Джуда, например, — он так нежно любит ее и детей, а все-таки запрятал их в эту мрачную дыру, и только потому, что до сих пор еще одержим своей мечтой. Даже сейчас леденящий отказ, которым эти высокомудрые стены ответили на его страстное стремление, недостаточно ясно доходил до его сознания.

    Неудача с поисками новой квартиры и то, что в доме не оказалось места для отца, произвело на мальчика глубокое впечатление: он сидел подавленный, словно охваченный каким-то затаенным ужасом. Наконец он нарушил молчание словами:

    — Мама, что же будет с нами завтра?

    — Не знаю, — уныло отвечала Сью. — Боюсь, папа очень расстроится.

    — Я хочу, чтоб он был совсем здоров и чтоб для него здесь нашлось место. Тогда нам было бы легче. Бедный папа!

    — Да, тогда нам было бы легче.

    — Могу я чем-нибудь помочь?

    — Нет. Вокруг одни лишь заботы, невзгоды, страдания!

    — Ведь папа ушел отсюда, чтобы дать место нам, детям, правда?

    — Да, отчасти.

    — Лучше было бы вовсе не жить на свете, да?

    — Пожалуй, что так, дорогой.

    — Это из-за нас, детей, вы не можете получить хорошую комнату, так ведь?

    — Как тебе сказать… Люди действительно иногда не хотят сдавать комнаты тем, у кого есть дети.

    — Тогда зачем же люди заводят детей, раз дети доставляют столько неприятностей?

    — Ну… потому что таков закон природы.

    — Но ведь мы не просим родиться на свет?

    — Нет, конечно.

    — А мне еще тяжелее оттого, что ты не настоящая моя мама, и если б не захотела, могла бы не оставлять меня у себя. Не нужно мне было приезжать к вам, вот что! Я был обузой в Австралии, теперь обуза здесь. Лучше бы мне вовсе не родиться!

    — Это не от тебя зависело, дорогой.

    — Я думаю, что когда родятся дети, которых не хотят, их надо сразу же убивать, прежде чем в них войдет душа, а не давать им расти исходить.

    Сью не ответила, раздумывая, как обращаться с этим чересчур мудрым ребенком. Наконец после некоторого колебания она решила быть с ним по возможности честной и откровенной, — ведь он разделял ее невзгоды, как взрослый друг.

    — Скоро нас станет еще больше, — промолвила она нерешительно.