Храп затих, но ответа не последовало. У Сью отлегло от сердца, и она поспешила к двери своей комнаты.

    — Вы легли, миссис Эдлин? — спросила она.

    — Нет, милая, — ответила вдова, открыв дверь. — Я старая и неповоротливая, мне много времени надо, чтобы раздеться. Вот даже еще корсета не развязала.

    — Он не отвечает… А вдруг он…

    — Что, детка?

    — А вдруг он умер? — пролепетала Сью, чуть дыша. — Ведь тогда я свободна, я смогу уйти к Джуду! Ах, нет… Я забыла о ней… и о боге!

    — Пойдем послушаем. Нет — вот он, храпит себе. Такой ветер и дождь, что только урывками и расслышишь.

    Сью медленно отступила назад.

    — Еще раз спокойной ночи, миссис Эдлин! Простите, что побеспокоила вас.

    Вдова вновь скрылась за дверью.

    Когда Сью осталась одна, на лице ее снова появилось выражение напряженной покорности.

    — Я должна это сделать, — должна! Должна испить чашу до дна, — прошептала она и снова позвала: — Ричард!

    — А? Что? Это ты, Сюзанна?

    — Да, я.

    — Что тебе надо? Случилось что-нибудь? Подожди минутку. — Он наскоро оделся и подошел к двери. — В чем дело?

    — Когда мы жили в Шестоне, я выпрыгнула из окна и не подпустила тебя к себе. С тех пор это так и оставалось, а теперь я прошу, чтобы ты простил меня и впустил к себе.

    — Ты, наверное, считаешь это своим долгом? Я уже говорил, что не хочу, чтобы ты насиловала себя.

    — Нет, я прошу, чтобы ты пустил меня к себе. — Она помолчала немного и снова повторила: — Прошу, чтобы пустил, Я заблуждалась вплоть до сегодняшнего дня. Я обманула твое доверие. Я не хотела говорить тебе об этом, но, наверное, должна сказать: сегодня днем я согрешила, я виновата перед тобой.

    — Как так?

    — Я виделась с Джудом. Я не знала, что он приедет. И…

    — И что?

    — Я целовалась с ним.

    — О-о! Старая история!

    — Ричард, я не хотела целоваться, это вышло как-то само собой.

    — Сколько же раз вы поцеловались?

    — Очень много раз. Не знаю сколько. Мне страшно вспомнить об этом, и вот я пришла к тебе, чтобы хоть как-то загладить свою вину.

    — Ну, знаешь ли, нехорошо как-то получается, после всего того, что я для тебя сделал!.. Есть еще какие-нибудь признания?

    — Нет. — Она хотела было сказать: «Я назвала его: радость моя», — но так как каждая кающаяся женщина всегда что-нибудь да утаивает, эта часть эпизода осталась нерассказанной. — Я решила никогда больше с ним не встречаться, — продолжала она. — Он напомнил мне о нашем прошлом, и я просто забылась. Он напомнил о детях… Но я уже говорила, что я рада», почти рада, что они умерли, Ричард. Их смерть зачеркивает всю мою прошлую жизнь!

    — Ты действительно решила с ним больше не встречаться? Это твердо? — По тону Фипотсона чувствовалось, Что три месяца вторичного брака со Сью не принесли ему того удовлетворения, какого он ожидая в качестве мзды за терпеливое обуздание своих любовных чувств.