Если наши предположения верны, получалось, что этот якобы простой ювелир убил моего отца и теперь прилагал максимум усилий для разрушения всего, что составляло важную часть моей жизни.

У меня сжались кулаки. Сердце окаменело при мысли о том, сколько боли этот Жермен принес семье Ла Серр. Никогда прежде мысль о возмездии не была для меня такой реальной, как сейчас.

Со стороны двери послышался странный шум, похожий на шуршание легкой ткани. Звук был очень тихий, однако он заставил нас обоих насторожиться и повернуться к двери.

– Нам только ловушки не хватало, – вздохнул Арно.

– А это и есть ловушка, – ответила я.

Один из этой четверки так и пригвоздил меня взглядом. У него были глубоко посаженные глаза, казавшиеся вдавленными в высокий лоб. На шее болтался красный шарф. Держа в одной руке кинжал, другой он вытащил из-за спины меч. Лезвие меча стремительно прочертило в воздухе дугу и нацелилось на меня. (В этом движении было что-то показное.) Его спутник проделал то же самое. Рука второго (я видела ее тыльную сторону) замерла чуть выше, чем грань меча. Будь они настоящими революционерами, решившими ограбить или изнасиловать меня, они бы сейчас хохотали во все горло, не зная, с кем имеют дело, и не подозревая, что эти мгновения – последние в их жизни. Но они не были революционерами. Они были убийцами из ордена тамплиеров и уже знали, что Элиза Де Ла Серр – отнюдь не легкая добыча, а потому их ждет сражение.

Тот, кто держал меч вертикально, двинулся ко мне первым. Теперь его лезвие чертило зигзаги, целясь мне в живот. Он упирался правой ногой, перенеся на нее всю тяжесть тела.

Зазвенела сталь. Я парировала удар, оттолкнув его меч в сторону, а сама переместилась чуть влево, верно предугадав одновременную атаку Красного Шарфа.

Я не ошиблась. Он атаковал. Его меч я встретила нисходящим ударом своего. Выбранная тактика позволяла мне сдерживать обоих противников. Пусть подумают и убедятся: то, что им рассказывали обо мне, – правда. Я была опытной, хорошо обученной противницей, прошедшей подготовку у прекрасных учителей. И сейчас я чувствовала себя сильнее, чем когда-либо.

Справа от меня Арно скрестил меч с двумя другими противниками. Там тоже звенела сталь. Раздался крик, и голос не принадлежал моему союзнику.

В то же мгновение Плоский Меч допустил первую ошибку. Он тоже слышал крик товарища и решил взглянуть, что с тем стряслось. Его взгляд оторвался от меня всего на полсекунды. Всего на мгновение он утратил сосредоточенность, за что и поплатился.

Я нацелилась, устремилась вперед, пригнулась и из этого положения ударила вверх. Легкий поворот руки, и меч полоснул ему по горлу.

Красный Шарф воспользовался ситуацией. Он решил, что гибель товарища дала ему шанс расправиться со мной. Он двинулся на меня, держа меч плашмя и агрессивно размахивая лезвием, считая, что его маневр по крайней мере собьет меня с ног.

Увы, маневр не удался. Оставшийся противник был излишне тороплив. Он думал, будто нашел уязвимое место в моей обороне, и ему не терпелось туда ударить. Но я ждала его нападения с этой стороны и успела опуститься на колено. Мой меч, на лезвии которого еще блестела свежая кровь Плоского Меча, теперь вонзился под мышку Красному Шарфу, пробив два слоя плотных кожаных доспехов.

В это время закричал второй противник Арно. Вскоре на пол упало четвертое тело. Сражение окончилось. В живых остались только мы с Арно.

Мы тяжело дышали. Булькающие звуки из глоток умирающих противников сменились глухими предсмертными хрипами.