– Если ты проснулся, убирайся отсюда без промедления, – громким голосом потребовала я. – А если продолжаешь спать, получишь сапогом по яйцам и вмиг проснешься.

Пьянчуга силился поднять голову. Он моргал, пытаясь вернуться в осмысленное состояние и вспомнить, где находится и как сюда попал. Он отлежал руку и со стоном повернулся, чтобы высвободить ее.

А потом он вдруг встал и закрыл дверь… Именно так: встал и закрыл дверь.

Ответ напрашивался сам собой: это был не пьяница. Он лишь искусно притворялся, что пьян. А в руке, которую он якобы отлежал, находился пистолет, который мнимый пьянчуга непринужденно (и даже с какой-то небрежностью) направил на меня.

Мысленно я крепко выругалась.

Инстинкт заставил меня обернуться, и не напрасно. Второй «пьяница» тоже чудесным образом протрезвел и теперь стоял на ногах, держа меня под прицелом своего пистолета. Я угодила в западню.

– Привет из Лондона, от семьи Кэрролл, – произнес первый «пьяница».

Он был старше напарника. Коренастый, грудь колесом, он явно был тут главным.

Теперь отрицать очевидное не было нужды. Мы с мистером Уэзероллом знали, что рано или поздно Кэрроллы придут за нами. Мы напоминали друг другу о необходимости быть готовыми и, вероятно, считали себя достаточно подготовившимися.

– Тогда чего вы ждете? – спросила я.

– Нам было велено не просто тебя убить, а заставить помучиться, – спокойно и даже беззлобно ответил главарь. – В поручении также значились некий Фредерик Уэзеролл и твоя горничная Элен. Нам подумалось, что можно выбивать из тебя сведения о том, где они скрываются, и одновременно заставлять тебя мучиться. Этим мы убьем сразу двух зайцев.

Его слова вызвали у меня улыбку.

– Меня вы можете мучить сколько угодно. Можете обрушить на меня всю боль мира, но я вам ничего не скажу.

У меня за спиной напарник главаря усмехнулся. Так усмехнулись бы вы, глядя на симпатичного лохматого щенка, играющего с мячиком.

Главарь наклонил голову.

– Он смеется, потому что все так говорят. Каждый, кого мы пытали, это говорил. А через какое-то время мы вводим в игру голодных крыс, и наши подопечные начинают сомневаться в мудрости своих слов.

Словно актриса на сцене, я огляделась вокруг, после чего повернулась к главарю и с улыбкой сказала:

– Что-то я не вижу ни одной голодной крысы.

– Так мы же еще не начинали. Речь идет о старинном, длительном процессе. Миссис Кэрролл дала подробнейшие указания на этот счет.

– Она все еще злится на меня из-за Мэй?

– Она особо подчеркивала, чтобы во время процесса мы напоминали тебе о Мэй. Полагаю, это ее дочь.

– Да… была.

– Которую ты убила?

– Да.

– Мэй этого заслуживала?

– По-моему, да. Она сама намеревалась меня убить.

– Значит, самооборона?

– Можно сказать и так. Это обстоятельство что-то меняет в ваших намерениях?

Главарь улыбнулся во весь рот. Дуло его пистолета не дрогнуло.

– Нет. Просто я узнал, насколько ты хитра и изворотлива. За тобой нужно смотреть в оба. Почему бы тебе не расстаться с мечом и пистолетом? Будь так добра, брось их на пол.

Я повиновалась.

– А теперь отойди от них. Повернись, встань лицом к перилам. Руки за голову. Учти, пока мистер Хук проверяет тебя на предмет спрятанного оружия, я держу его под прикрытием своего пистолета. Советую не забывать, мисс Де Ла Серр, что мы наслышаны о твоих способностях. Недооценивать тебя опасно. Мы не сделаем такой ошибки. Нас не обманет ни твой юный возраст, ни принадлежность к прекрасному полу.