На обратном пути в Вадуц отец с дочерью обсуждали поездку Кристианы в Лондон. Князь захватил с собой портфель с бумагами, чтобы просмотреть их в дороге, но достаточно длинный путь оставлял ему время, чтобы поболтать с дочерью. Кристиана собиралась выехать во вторник. На ее осторожное предложение отправиться одной, без телохранителей, отец ответил решительным отказом. Обеспокоенный случаями насилия, он настаивал на том, чтобы ее сопровождали двое, а лучше трое агентов службы безопасности.

— Это просто глупо, папа! — взмолилась Кристиана. — В Беркли я обходилась двумя телохранителями, а ты всегда говорил, что в Америке намного опаснее. К тому же у Виктории есть собственный телохранитель. Мне вполне хватит одного.

— Трех, — твердо сказал отец. Он не мог допустить, чтобы его дочь подвергалась опасности. Лучше перестраховаться, чем недоглядеть.

— Одного, — продолжала торговаться Кристиана.

Князь рассмеялся.

— Двух, и это мое последнее слово. Иначе ты останешься дома.

— Ладно, — согласилась она, зная, что ее брата сопровождают по Японии четыре телохранителя.

Члены других царствующих семей иногда путешествовали с меньшим числом телохранителей, но богатство Лихтенштейна ставило его в достаточно рискованное положение. Опасение, что его детей могут похитить, было самым большим кошмаром князя, и он делал все, чтобы обеспечить их безопасность. Кристиана давно с этим смирилась, да и Фредди тоже. Со свойственным ему добродушным юмором он использовал своих телохранителей для мелких поручений, а также когда требовалось вытащить его из очередной передряги, обычно связанной с женщинами, или из ночного клуба, если он был слишком пьян, чтобы передвигаться самостоятельно. Кристиана, с ее примерным поведением, не находила своим телохранителям особого применения и держалась с ними на дружеской ноге. Они платили ей искренней привязанностью. Тем не менее она предпочла бы путешествовать одна, но об этом не могло быть и речи. Отец даже не разрешил ей посетить Южную Америку, так как считал это слишком рискованным. Учитывая множество историй, связанных с похищением богатых и важных особ, принцесса с огромным состоянием стала бы соблазном, против которого местные преступники не смогли бы устоять. Князь Ганс Йозеф предпочитал не искушать их такой приманкой, как его дочь. Он заставил ее ограничиться Соединенными Штатами и Европой, а в Гонконг, который ей очень нравился, отвез ее сам. Заявление Кристианы, что в следующий раз она хотела бы отправиться в Африку и Индию, заставило его содрогнуться. Так что на данный момент князь был вполне доволен, что его дочь удовлетворилась недельной поездкой к кузине. Визит обещал быть достаточно экзотичным, насколько это было возможно в Лондоне. Виктория отличалась эксцентричностью, обожала скандальные выходки и в течение нескольких лет содержала питона и гепарда в качестве домашних любимцев, которых князь категорически запретил ей привозить в Вадуц. Но он знал, что Кристиане будет весело в обществе кузины, и понимал, что дочери нужно развеяться.

Они вернулись в Вадуц в одиннадцатом часу. Князя ждал его помощник. Даже в этот поздний час ему еще нужно было поработать. Он собирался поужинать позже, прямо за своим письменным столом, и Кристиана решила, что обойдется без ужина. Уставшая после поездки, она заглянула в кухню, чтобы проведать Чарлза, который крепко спал возле плиты, однако моментально проснулся, заслышав ее шаги. Вместе они поднялись наверх, где камеристка, ожидавшая возвращения принцессы, предложила приготовить ей ванну.

— Спасибо, Алисия, не надо, — сказала Кристиана, зевнув. — Я, пожалуй, лягу.

Постель уже была разобрана, ожидая ее. Безупречное белье украшала вышивка, воспроизводившая их фамильный герб. Поскольку никаких услуг больше не требовалось, женщина, сделав реверанс, удалилась, к немалому облегчению своей подопечной. Кристиана солгала, сказав, что сразу ляжет спать.