По крайней мере, Алена надеялась вызвать в, без всякого сомнения, интересном мужчине некое подобие ревности и заставить его, наконец, решить. Ну, желательно, в ее пользу, конечно.

Но вот уже несколько недель ее внимание настойчиво завоевывал молодой офицер, буквально засыпающий ее цветами, стихами и маленькими презентами. Парень видный: высокий, широкоплечий и довольно симпатичный. Не Драгомиров, конечно, но зато по возрасту гораздо более ей подходящий. И умеющий улучшить настроение, не без того.

Вот и сейчас красивая алая роза вместе с прикрепленным к ней посланием вызвали душевный подъем.

- Может, и правда погулять с парнишкой? А то Богдан все никак намеков не понимает. Или понимает, но неправильно. А так хоть догадается, что пора уже как-то, наконец, решить. А то как мальчишка, честное слово. Вот как надо, - Алена потрясла конвертом.

Пустая квартира, однако, промолчала.

"В конце концов, чего я теряю? Просто прогуляемся. Даже на танцы не пойдем. А Богдан пусть знает: долго будет думать - уведут!" - и, рассмеявшись, девушка решительно направилась к шкафу с платьями. Предстояло сделать действительно нелегкий выбор.

* * *

- Товарищ Драгомиров, помимо вас и товарища Кагановича нужно, наверное, еще и товарища Микояна в делегацию включить, как ответственного за внешнеторговые договоры. Достаточно солидно и ни в коем случае не излишне. Покажем иранскому народу, что относимся к его чаяниям серьезнейшим образом, и потому на подписание столь важного документа у нас отправляются лучшие из лучших, - Громыко посмотрел на Генерального Секретаря, пытаясь понять, как тот отнесется к идее.

- А как к такой идее отнесется сам товарищ Микоян? - Богдан расслабленно откинулся на спинку стула, всем своим видом выражая скуку и желание избавиться уже от тянущегося четвертый час совещания.

- Я не против, товарищ Драгомиров. Партия сказала: "Надо!". Микоян ответил: "Есть!".

Шутка вызвала лишь слабое подобие улыбок на лицах собравшихся ответственных руководителей. Генеральный секретарь выражения лица вовсе не изменил.

- Давайте, товарищи, все же сделаем небольшой перерыв. Где-нибудь минут на тридцать-сорок или на час. Покушаем, ноги разомнем.

Возражений не последовало. Зашумели отодвигаемые стулья, захлопали закрываемые папки, наркомы потянулись к выходу.

"Интересно, Громыко в курсе или его банально используют?" - лениво подумал Богдан, наблюдая, как глава НКИД широкими шагами покидает кабинет.

То, что все произойдет тогда, когда он будет в Иране, становилось все более очевидно. И активнее всех усердствовал в "выталкивании" генсека именно Громыко. Хрущев вот, наоборот, как-то засомневался в идее дружественного визита. Хотя еще недавно вроде был "за". Узнал чего-то? Или заподозрил? Или, наоборот, отводит от себя подозрения?

Малиновский молчит, словно ему этот вопрос безразличен. Остальные тоже кто куда… Непонятно. Никак не удавалось определить, кто же именно составляет ядро оппозиции. И это точно нехорошо. Нельзя идти на Съезд, не зная, кто именно твой враг.

"Поэтому в Иран ехать все же придется. Ну никак не обойтись, - Драгомиров поморщился. - Ладно, прорвемся. В случае чего - на самолете в Москву вернусь. На спарке, не на официальном борте. А ребята прикроют. В конце концов, на фронте и похуже ситуации случались".

Ел Драгомиров вместе со всеми, а не как обычно, в кабинете. Уж очень не хотелось ему сегодня "отрываться от коллектива". И пусть среди наркомов присутствовал верный Меркулов - все равно не хотел.

Еда, однако, подняла настроение и отвлекла от насущных дел.