В ответ интеллигентно показал ему средний палец. А чего церемониться⁈ Не думаю, что он понял истинного значения, но наверняка общий смысл до него дошел.

— Эй, Громов! — воскликнул он перед самым стартом. — Лучше бы ты в лазарет лег, не так стыдно было бы.

— Без сопливых разберусь!

Тот еще что-то бормотал, но меня это не волновало. Оппонент просто рот проветривал.

Градус накала был на высоте, азарт постепенно рос все выше и выше. Наконец, все приготовления были закончены. Ждали только подполковника Каменева.

Вскоре подъехал командирский УАЗ, хлопнула дверь.

— Ну что, бойцы, готовы? — громко спросил он, подходя к нам. — Кандидаты определены?

— Так точно, товарищ подполковник! — в один голос ответили мы.

— Вы готовы? — вопрос был адресован нам.

— Так точно!

— Ну и хорошо! Пусть победит лучший! — произнес он. — На исходную!

Мы с Осиповым неторопливо прошли вперед, остановились у белой линии, сигнализирующей о стартовой границе полосы препятствий. Молча бросили друг на друга косые взгляды.

— На старт! — громко произнес Лавров, которого подполковник Каменев выбрал помощником. Он стоял чуть сбоку, красный флажок над головой.

Мы шагнули к полосе, приняли стартовую позицию.

— Внимание!

Сердце заколотилось, адреналин попал в кровь, отчего та начала «кипеть».

Болельщики с обеих рот, офицеры и участники команд затаили дыхание — сейчас все решится. Всего пара минут и итог будет известен — кто же поедет на окружные соревнования.

— Марш!

Под восторженные вопли и возгласы, мы сорвались с места. Спрыгнули в ров, одновременно миновали его и шустро прошли траншею. Выбрались из нее, быстро вошли в лабиринт. Его прошли на максимальной скорости, но мне даже удалось оторваться вперед, правда, всего на метр. Лабиринт, штука простая, но коварная. Вроде все максимально просто, но не дай бог оступиться или поскользнуться в пыли. А ещё нужно контролировать дыхание и расход сил.

Далее, я рывком взбежал на забор с наклонной доской, потом перешёл на разрушенный мост, состоящий из четырех секций. Нужно было пройти его, сохраняя равновесие и при этом ловко перепрыгивать с секции на секцию, чтобы не упасть. Дул лёгкий ветерок.

Тут-то Осипов и устроил мне неожиданную подлянку.

Нет, я знал, что честные соревнования не для таких, как он. У него на морде было написано, что тот задумал что-то нехорошее — это я еще на старте понял. Пытался анализировать, но ничего толкового в голову не пришло.

Осипов почему-то слегка отстал. Вдруг сзади меня, что-то громко скрежетнуло. Скорее всего, это была подошва сапога, по оббитой наждачной бумагой деревянной поверхности моста. Их делали, чтобы была более качественная сцепка солдатской обуви с бревном. А ну, не дай бог поскользнуться. Вниз лететь хоть и недалеко, всего метра два с половиной, но упасть можно по-разному.

Обернувшись на шум, я тут же зажмурился. Быстрым и ловким движением, он швырнул мне в глаза песок. Я даже не сразу понял, что он сделал — выглядело, будто он внезапно потерял равновесие. От такого я едва не слетел вниз, удержался с большим трудом. Правым, я еще кое-как проморгал, а вот в левый раздирала жуткая резь. Слезы брызнули чуть ли не ручьем.

Удержался руками за бревно, чтобы не упасть.

Вот сукин сын. От такого коварства, я даже опешил.

— С-сука! — с досадой процедил я. Встряхнул головой.

У оппонента совсем не спортивное поведение, хотя о чем это я? Скорее всего никто ничего не видел, потому что в центре полосы зрителей не было, только в начале и конце.