Реальность взрывается грохотом пальбы, свистом пуль и облаком пороховых газов. Врагов буквально выкашивает, разом срезая всех, кто внутри.

Ствол Анаконды потихоньку накаляется, краснея, а вот Каратель ещё даже не близок. От него и дырки в телах коротышек остаются такие, что кулак девчонки можно точно просунуть.

Последнюю секунду ускорения трачу на то, чтобы рывком оказаться рядом с музыкальным автомат и вдарить по нему, как следует. Аппарат сотрясается, шипит, и переключается.

Голос Короля Рок-н-Ролла разгоняет застоявшееся болото. Во мне бьёт ключом кипящая энергия, а вот уродцам, похоже, по барабану. Грёбаные мещане!

Мои движения становятся шустрее... и злее. Пинок по ублюдку, что оказалась слишком близко. Зубастая харя сминается с влажным хрустом.

Дрэксели ползут по стенам изнутри и снаружи. Мелкие лапки пробивают потолок, добавляя хаоса в царящее веселье. Полдюжины оказываются слишком близко друг к другу, и я закидываю револьверы в кобуру, а сам выдёргиваю из кольца помповый дробовик Говнюка. Вепрь не подойдёт — он снаряжен бронебойными.

Фиксирую миллисекундный синий шлейф, и картечь разрывает всю толпу на запчасти. Горячая кровь окрашивает стену забегаловки кляксами.

Целый сектор срезает под корень.

— Дай мне оружие! — орёт Накомис, вгоняя нож в морду врага.

— А спину тебе сгущёнкой не намазать? — безмятежно отвечаю я, вновь доставая револьверы.

Ствол Карателя влетает в щёлкающую пасть карлика. Рокочущий звук, и пуля выносит всю заднюю стенку черепа, а за ней и бегущего позади коротышку. К моей филейной части примеривается очередной дрэксель. Я вполне контролирую обстановку и готовлюсь отшагнуть, избегая атаки, но мелкая падаль валится с кухонным ножом в спине.

Накомис, отвлёкшись на помощь мне, пропускает прыжок противника. Мысленно тот уже вгрызается в яремную вену, но реальность полна разочарований. Кусочек свинца сбивает его в полёте, потроша.

— Ладно, заслужила, — хмыкаю я и швыряю ей Глок вместе с двумя магазинами.

Сноровисто поймав пистолет, индианка снимает несколько целей. Она стреляет и... улыбается. Такая же чокнутая, как я.

Не знаю, сколько времени мы проводим в водовороте багровой резни. Под конец воздуха в зале реально не хватает, настолько всё забито пороховыми газами и смрадом дрэкселей.

Отбрасываю резким пинком очередного монстра и досылаю пулю ему вслед. Ускоренный выстрелом ублюдок влетает спиной вперёд в музыкальный автомат, и тот, наконец, сдаётся под таким негуманным отношением. Передняя стенка вминается, искрит и гаснет.

Элвис покидает здание.

Вожу револьверами по сторонам, ища очередную цель и не нахожу. Похоже, всё. Наконец.

Сбоку часто и с шумом дышит полицейская. В её руках еле заметно дрожит глок. Вид у неё дикий, зрачки расширены, одежда в крови, а уголки губ кривятся в усмешке.

Я чувствую себя превосходно, но изображаю усталость. Чуть пошатываюсь, тяжело дышу и медленно, вразвалочку, бреду к ближайшей груде тел. Там неповоротливо наклоняюсь и начинаю собирать аркану. Весь такой из себя уязвимый и беззащитный. Давай, стреляй. А сам отслеживаю самым краем глаза её движения, готовый активировать Спурт при малейшем намёке на угрозу. Заглотнёт ли наживку?

Накомис неспешно поднимает пистолет и... кидает его сбоку от меня.

— Кто ты нахрен такой? — устало выдыхает она. — И где научился так стрелять?

— Егерь. Отвечая же на твой второй вопрос, по семейному поверью, когда меня рожали, акушеркой был Клинт Иствуд.

Полицейская фыркает и опирается о стену.

— Извини, Егерь, — медленно произносит она. — Что стреляла в тебя. Правда думала, что ты из ватаги тех мразей. И спасибо, что помог. Откуда только эти уродцы набежали? Я обходила окружающие места, их тут не было.