– Да мне же за радость это, Лексей Петрович, – пожал тот плечами. – Жизнь-то, оказывается, моя и вовсе не закончилась. А я вот сейчас самый вкус ее почувствовал, и она мне теперь вся в радость. Не солдат уже, конечно, – и он постукал по деревяшке протеза. – Но вполне себе даже живой. А чего, еще два года мне только до полста лет. Вполне себе можно еще пару десятков тут доскрябать.

– И даже больше можно, – улыбнулся Алексей. – Ну ладно, Карпыч, не буду я тебе мешать медитировать, побегу в усадьбу. Ты это, смотри, сейчас солнышко припекать начнет, а у тебя голова, вон, непокрытая. Долго уж тут простоволосым не стой!

– Какой такой митировать? Вот все эти иноземные словечки, непонятные, – проворчал ветеран вслед убежавшему командиру и снова зажмурил глаза.

Глава 6. Черный призрак

Дорожный тарантас, свернув с Бухарестского тракта, взял направление на Умань. Позади были уже две трети тряского пути, и оставалось еще проехать протяженный степной участок Новороссии. Вокруг были огромные открытые просторы, пыль и знойное солнце.

– Что, Василий, отдохнул у мамки в деревне? Парного молочка обпился, вон какая мордаха у тебя красная и широкая, – пошутил Лешка, глядя на загорелое лицо фурьера.

– Отдохнул, вашвысокоблагородие, ага, – согласился унтер. – Хорошо, конечно, дома, и своим там сумел помочь, да меня в роту уже тянуть страсть как ведь стало. По ребятам нашим соскучился. Как там, интересно, сейчас у них? Чай, прижились ужо на новом месте, сейчас в секреты и в дозоры, небось, по берегу постоянно ходят, турку там караулят. Антиресно!

– И мне интересно, – кивнул Алексей. – Сейчас приедем, поручика Гусева на побывку отпущу. Бестужев-то, небось, уже давно на Буг вернулся. Поглядим, что у него с обещанными штуцерами там! Все ли их привез али так, балаболом пустым оказался?

– Да нет, господин майор, ну охфицер же ведь он. Никак не может их благородие свое слово не сдержать, – покачал своей рыжей головой Васька. – А Алексей Александрович – он-то охфицер правильный, боевой. Коли сказал, что будет их три, значит, все три нарезных ружья с побывки привезет.

Через три дня на четвертый после Умани егеря были в Елисаветграде. Алексей представился по случаю прибытия к месту службы Денисову Ивану Федоровичу. Губернатор был строг. На его плечах сейчас лежала забота по отстройке огромной, новой российской губернии. И за всеми его действиями очень пристально наблюдали из столицы, а Потемкин, как главный генерал-губернатор всего русского юга, отличался большой энергией, и бездельничать он не давал ни себе, ни кому другому. На юге Российской империи закладывались сейчас десятки новых городов, сотни сел и станиц, строились предприятия и учебные заведения, возводились мосты, дороги и верфи. Шло постоянное переселение десятков тысяч крестьян из глубины России и заселение ими вот этих самых южных степных земель.

Забот здесь было море. Не уходила совсем и военная угроза. На востоке Новороссии были воинственные ногайцы и лежала Кубанская пограничная черта, откуда нет-нет, а выкатывались в стремительном набеге степняки. Неспокойно было и на юге, в Крыму, где в любой момент могло вспыхнуть восстание татар, которое непременно бы поддержали турки своим десантом. На западе за Бугом стояла Очаковская твердыня при сильном гарнизоне и все увеличивающейся полевой армии. Только что войсками была разогнана смутная и мятежная Запорожская Сечь. Спокойным положение всего огромного края никак нельзя было назвать. Слишком много угроз довлело сейчас над всей Новороссией.

– С повышением тебя, господин-премьер майор, – поздравил Егорова генерал.