Я  снова  поднимаю  голову.  На  секунду  я  и  Егор  замираем,  глупо  переглядываясь  друг  с

другом. На лице моего соседа по парте читается искреннее удивление, а я, скорее, нахожусь в

замешательстве, потому что новенький с последней парты что-то сказал. А затем мы с Егором

одновременно оборачиваемся. Ангел сидит, навалившись на сложенные руки перед собой, и с

легкой улыбкой смотрит на Егора.

― Эээ, да, ― неуверенно произносит Егор. ― Как ты узнал?

Ангел улыбается шире и ухмыляется, но по-доброму.

― Похоже, я наконец-таки нашел единомышленника, ― говорит он.

Егор  вопросительно  хмурит  брови.  Я  сижу,  смотрю  то  на  одного,  то  на  другого,  и

понимаю,  что  я  нежеланный  свидетель  их  зарождающегося  диалога,  но  ничего  не  могу

поделать со своим любопытством.

― Нечасто встретишь людей, которые цитируют Альберта, ― снова усмехается Ангел.

Альберт…  Эйнштейн,  похоже.  Но  из  его  уст  это  имя  звучит  так  непринужденно  и

обыденно, что, можно подумать, будто он говорит о своем давнем друге.

Мой взгляд переметается к Егору. Я вижу, как его лицо расслабляется, но  удивление не

покидает серых глаз.

― Да-а, ― на выдохе тянет Егор и робко улыбается.

И вот сейчас я осознаю, что должна отвернуться.*** Вечером у меня поднимается температура, а ночью я просыпаюсь от жуткой боли в горле.

Я больше не могу спать и просто лежу, жду утра. Когда оно наступает, я вынуждена жаловаться

маме  на  то,  что  заболела.  Конечно,  я  не  ожидаю  от  нее  понимания  и  сочувствия.  Все,  что  я

слышу,  это  обвинения.  Я  говорю,  что  у  меня  температура  (и  она  у  меня  реально  есть,  я  не

любительница претворяться больной), и мама вздыхает и говорит, чтобы я шла в больницу.

Я попадаю на прием только ближе к обеду. Горло болит просто жуть как!

Я ухожу из больницы с диагнозом ангина и застреваю дома на целых две недели.Глава четвертаяЧестно, эти дни, что я провела дома на больничном, потрясающи.

Я посещаю свой участок вечером в четверг, и врач выписывает меня. Завтра в школу.

Я не знаю, что там происходит сейчас. Но я  много думаю о новеньком, о том, с кем он

общается, и будет ли издеваться, как остальные, когда я приду завтра на занятия. Мне хочется

надеяться, что нет. Этот парень со странным именем хороший… ну, мне так кажется. У меня

было время, чтобы подумать об этом. Возможно, Ангел на самом деле не будет таким, как все

мои одноклассники?

20

Утро пятницы кажется мне особенно противным. Может быть, это потому, что две недели

внеплановых каникул  с ангиной я спала почти до обеда. Но в том,  что я на больничном, был

один огромный минус. Я не могла выбраться из дома. Никуда. А под «никуда» я подразумеваю

свое райское местечко на озере. Но ничего, сегодня после школы я планирую наведаться туда.

Меня не замечают, когда я заявляюсь в кабинет. Но это к лучшему. Пусть я буду для всех

пустым  местом,  перестану  существовать,  чем  потерплю  еще  одну  жестокую  шутку  в  свой

адрес.

Сейчас должен быть русский язык. Я делаю краткий вдох и прохожу в класс, подхожу к

учительскому  столу  и  достаю  справку  из  больницы.