Ох попал ты, Битум, ох попал в самое пекло.

Змеей-стрелкой проскользнув через внутренний двор, я проворно завилял меж плотно стоящих сарайчиков, будочек и палаток, направляясь в дальний угол, где мелькали всполохи электросварки. Завернул за угол и вышел на обширную бетонную площадку, обычно пустующую. Но не в этот раз. Сейчас немалую часть площадки заняла туша огромного металлического монстра, поразившего меня до глубины души. Да, в недавнем разговоре хозяин шашлычной упомянул об армейском грузовике, на коем явились чужаки, но если эта штука когда-то и была грузовиком, то довольно давно и до того, как над ним поработали очень умелые руки.

В нашем городке машин не то чтобы много, но редкостью они точно не были. Большей частью это переоборудованные автобусные развалюхи ПАЗ, ЛАЗ, несколько ушатанных ЗиЛов и неповоротливых КрАЗов-водовозов. С визгом и истошным криком: «Вай дод шайтан!» — от проезжающих машин мы не отпрыгивали. Лично я дважды удостоился чести прокатиться в кузове грузовика, когда с бригадой охотников ездил за сайгачьим мясом, и заслуженно гордился сим немалым достижением. Опять же у меня в берлоге лежала целая стопка бережно сохраняемых журналов — по ним в свое время Тимофеич учил меня читать, и я успел достаточно насмотреться на многочисленные фото блестящих автомашин довоенной эпохи.

Но подобную машину я видел впервые. Она внушала страх и уважение одним своим видом и больше всего походила на готовящегося к прыжку огромного варана. Приземистая, с шестью мощными широкими колесами. Кузов обшит металлическими пластинами, ветровое стекло забрано броневым листом с двумя узкими смотровыми щелями. Чуть позади кабины виднелось хищное дуло крупнокалиберного пулемета. Фары забраны железной мелкоячеистой сеткой. Но сильнее всего меня поразил бампер — изогнутые дугой стальные трубы, утыканные многочисленными шипами. Издали казалось, что неведомое чудовище оскалило клыкастую пасть. Пятнистая песчаная окраска только усугубляла схожесть с огромной пустынной тварью.

— Видок тот еще, да? — понимающе произнес подошедший охранник. — Будто ящер здоровенный, мать его!

— Ага, — машинально кивнул я. — Тоже так подумал — как есть ящер.

— Вот и вали отсюда, пока я тебя этой твари не скормил! — рыкнул охранник, сменяя тон на лениво-угрожающий.

— А? — не въехал я сразу.

— Свалил отсюда, говорю! — рассерженно рыкнул черноволосый крепыш, опуская руку на кобуру с огнестрелом. — Ну?! Сегодня мастерские на заказ закрыты. Если есть дело — приходи через пару дней, не раньше.

— Понял, командир, все понял, — торопливо ответил я и, отступив на шаг назад, в примиряющем жесте поднял раскрытые ладони. — Чего злишься-то? Я же просто смотрю.

— Да вы задолбали уже своими погляделками и оханьями! А если пропадет, неровен час, что, в ответе я окажусь!

— Нет проблем. Надо уйти — я уйду. Лишних неприятностей мне не надо.

— Вот и иди себе, — успокаиваясь, фыркнул охранник, к моему облегчению, убирая руку от оружия.

Кто знает этого мужика. Вдруг пальнет в живот? Такого ранения я боялся больше всего. Хотя нет, не пальнет — за впустую потраченный патрон Бессадулин по головке не погладит. Но кулаком в морду сунуть — за милое дело. А оно мне надо?

Сдав на несколько шагов назад, я выждал пару минут и вновь окликнул отошедшего охранника:

— Уважаемый. Я вообще-то в мастерские шел к Андрею Палычу.