|
.. - Вот уж чего нет, того нет, - ответил стюард, что подходил к Штирлицу, - очень сожалею, сеньор. - Значит, и сардинок нет? - Сардинки есть! Мы получили ящик сардинок, могу предложить вам банку. - Это в масле? - Да, конечно! А какие же еще? - Мой сосед сказал, что в Лиссабоне подают жареные... - Ах, это к "виньу верди"? - поинтересовался второй стюард. - Нет, таких у нас, конечно, нет, это только в Португалии, они действительно делают по здешнему рецепту, на углях, объедение, что за рыбка! - Но высокие бокалы у вас есть? - Это - да, - кивнул стюард. - Говорят, скоро станут делать первые классы в аэропланах такого типа, тогда наверняка будем возить и соленый миндаль. Я начну торговать вашим интересом, сеньор, мне за это наверняка уплатят премию, у нас платят премии за рациональные идеи. - Валяйте, - согласился Штирлиц, - торгуйте рациональной идеей, но только мне сдается, что "идея" и "рационализм" не очень-то сочетаются, хотя по смыслу весьма близки. Когда Штирлиц вышел из-за перегородки, Ригельта на месте не было, а в хвосте самолета тревожно горела красная лампочка. "Зачем человек, вошедший в туалет, должен пугать пассажиров? - усмехнулся Штирлиц, - просто-напросто объявляется ко всеобщему сведению: "Внимание, человек в сортире!" Тоже, кстати, вполне "рациональная идея", можно продать этому парню: пусть уберут красную лампочку; все резкое, будь то движение, цвет или рев мотора, отпугивает пассажира, в следующий раз поплывет на пароходе". Штирлиц сел в кресло и понял, отчего Ригельт так стремительно убежал в туалет: кресла были забрызганы вином. "Еще хорошо, что впереди никто не сидел, а будь там дама с перманентом, - почему-то представил себе Штирлиц, - а ее в Рио ждет любимый, а она выйдет к нему со склеенными волосами! А почему я решил, что вино сладкое, - подумал он. - Потому что оно шипучее, если Ригельт так все обрызгал; ох уж мне эти "утонченные" адъютанты! А где бутылка? Не понес же он ее с собой в туалет?" Бутылку - вина в ней осталось всего ничего, на донышке, - Ригельт сунул в карман, сделанный на чехле кресла. Вино пахло сыростью и молодым виноградом. И правда - океанский запах. - Что значит желание угодить собрату, - сказал Ригельт, вернувшись на свое место. Вид его был весьма комичен: брюки были залиты вином и левый лацкан пиджака тоже был мокрым. - Но и вы хороши... Я думал, вы мигом обернетесь, снял проволочки, держал пробку, как мог, но ведь Португалия - страна пробки, они ее не жалеют, она стреляет у них как петарда... Пробуйте вино, мне можете не оставлять, ради вас старался... ...Штирлиц никак не мог проснуться, хотя понимал уже, что он летит в самолете, что рядом с ним сидит Ригельт, а за плечо его трясет стюард - наверняка что-то случилось. |
