-  Так это правда или нет? - спросил флагман Макомбер.

    Левая голова сморщилась, и Двуглавый Юл почесал у нее в затылке.

    -  Ну что вам сказать… Был такой пре-це-дент. Точно, был. Лет триста назад. У Великого Спрута есть такой вроде бы секретарь, старикашка Мээс. Ну, однажды Веселый Клоп - есть у нас один такой - пришел с богатым грузом, а Мээс этот его при расчете обжулил… или что иное между ними вышло. Короче, Веселый Клоп вынул пистолет и всадил в Мээса всю обойму, сто разрывных пуль. Мээс, натурально, лег и дымится. Веселый ударился в бега… Да не о нем речь. Я своими глазами видел, как Мээса собрали по кускам и утащили хоронить, а неделю спустя гляжу и этим самым глазам не верю: опять Мээс шляется вниз головой и хобот свой высовывает… Так что выходит, что чудо-доктор и мертвецов воскрешает. Но вас-то это не больно касается, а?

    Его уже не слушали. Галя с восторгом и ужасом смотрела на Арамиса, Атос с нежной грустью смотрел на Галю, а маленький Ятуркенженсирхив тихонько гладил Галины волосы. Флагман Макомбер внимательно разглядывал свои ногти. Арамис с трудом перевел дух.

    -  Понятно, - проговорил он. - Так. Я в чудеса не верю. Но вместе с нами на «Черной Пирайе» пойдет Портос.

    Галя слабо ахнула. Атос поднял руки, чтобы обнять ее, но тут же отступил на шаг, и руки его упали.

    -  Три года Портос покоится в спектролитовой капсуле на сто двадцатом километре, - ровным голосом продолжал Арамис. - Дружба прежде всего, Атос. Дружба сильнее любви, родственница. Он отдал жизнь за нас, мы попробуем вернуть долг.

    Флагман Макомбер нахмурился.

    -  Вы серьезно собираетесь взять в космос мертвое тело, мой дорогой Арамис? - спросил он.

    -  Это было моим намерением с самого начала, флагман Макомбер, - ответил Арамис.

    Прославленный космолетчик пожал плечами.

    -  Ну хорошо, - сказал он. - Вам все ясно, Двуглавый?

    -  Чего уж яснее! - огрызнулся Двуглавый Юл. Ему было не по себе. - Так когда стартуем-то?

    -  Вам дадут знать, - сказал флагман.

    -  Только учтите! - заорал вдруг Двуглавый Юл. - Если бы меня не трахнули по башке, черта с два я пошел бы на это.

    -  Мы учитываем, - зловеще отозвался Арамис. - Мы все время все учитываем, пират!

    Флагман Макомбер двинулся к выходу из пещеры, остальные молча последовали за ним. Они перешли на глиссер, флагман включил мотор, и невесомое суденышко, понемногу набирая ход, двинулось прочь от берега. Тюлени, расположившиеся на плоских камнях неподалеку, тихонько пели старинную песню, подхваченную их далекими предками где-то за океаном:

    В далекий путь, опасный путь

    Отправился Макней.

    И думает, дурак такой,

    Что нет его умней…

    А когда глиссер ушел, один из них пропел вдогонку дразнилку, сочиненную Двуглавым Юлом:

    Я-туркен-жен-сирхи-вец!

    Тирьям-тирьям-тирьям!

    Ты маленький паршивец!

    Тирьям-тирьям-тирьям!

    Ятуркенженсирхив сделал вид, что не слышит.

    3

    Озаренная кроваво-красным блеском Протуберы и мертвенно-синим сиянием Некриды, медленно, на самых малых оборотах, опускалась «Черная Пирайя» на космодром Планеты Негодяев, забитый летающей посудой. В тысячу первый раз возвращалась она из далеких странствий по обозримой Вселенной, но никогда еще не было на ее борту так чисто и опрятно.