Вся эта сцена выглядела хорошо отрепетированной, и Джамал говорил так, словно заранее заучил свою речь. Но почему?..

Дирик медленно встал. Лицо его было неподвижно, словно выкованное из железа в одной из его кузниц.

– Ты можешь отнять у меня власть только путем поединка, молодой глупец, – ответил жрец, и голос его был ледяным, как снега на горных вершинах. – И не забывай, я имею право попросить другого сражаться вместо меня.

Дирик давно обхаживал мужеподобных женщин, разгневанных тем, как обращался с ними Джамал. А среди этих женщин были лучшие бойцы клана. Дирик мог попросить одну из них выйти на поединок вместо него.

А Джамал давно запустил тренировки, так что было вполне вероятно, что эта женщина не только выиграет поединок, но и покроет Джамала несмываемым позором.

– Я тоже, – лениво ответил вождь. – И я назначаю – ее.

И неожиданно указал на Мире.

– Думается мне, у тебя не найдется воина, равного ей, – продолжал военный вождь, любуясь смятением, отразившимся на лице Дирика. – На твоем месте я сдался бы сразу. Тебе же проще будет.

А Мире улыбнулась – улыбкой человека, играющего краплеными картами и знающего, что наверняка выиграет.

Кеман первым понял, почему Мире так лукаво ухмыляется, почему Джамал так уверен в победе. «Она ему сказала! Или даже показала! Он знает, что Мире – дракон!» И прежде чем Дирик успел назвать своей поборницей одну из мужеподобных женщин – что было равносильно катастрофе, – молодой дракон принял решение.

Он расстегнул свой ошейник, швырнул его наземь и сменил облик быстрее, чем когда‑либо в своей жизни, так что остальным пришлось разбежаться, чтобы огромная туша дракона не придавила их к палаткам. У Кемана закружилась голова, но он поборол головокружение.

Джамал удивился – но не испугался. И Кеман понял, что был прав. Джамал знал, что Мире дракон, и уже видел ее в драконьем облике.

Но, возможно, Мире не сказала ему, что среди пленных есть еще два дракона. Или оба думали, что ошейники действуют по‑прежнему…

– Дирик назначает меня! – взревел Кеман, видя изумление на меняющемся лице Мире – драконица запоздало последовала его примеру. – Поборником верховного жреца буду я!

И прежде чем Мире успела завершить превращение и броситься на него, положив конец неначавшемуся бою, Кеман взмыл в небо, оглушительно хлопая крыльями и едва не снеся соседний шатер. Только туча пыли и прошлогодней травы взметнулась ему вслед. Люди, стоявшие рядом с ним, вскинули руки, прикрывая лицо от ветра.

Шатры быстро уменьшались, превращаясь в крохотные грибочки на золотисто‑зеленой равнине! Кеман лихорадочно работал крыльями, набирая высоту. Небесная высь была его другом и союзником. Мире уже случалось одерживать над ним верх в поединке крылом к крылу: она была крупнее и тяжелее брата. Главное – не подпускать ее вплотную, а сделать так, чтобы больший вес и размер из преимущества превратились в недостаток.

Драться надо головой, а не когтями.

«Удираем, братишка? – услышал он насмешливый голос. – Что ж так сразу‑то?» «Возглавляю гонку, сестрица! – ответил Кеман не менее насмешливо. – А тебе что, догнать слабо? Что‑то ты разъелась в последнее время! Никак и брюхо отвисает? Да и талия куда‑то подевалась…» Конечно, все это было не правдой, но для того, чтобы заставить Мире делать то, что ему надо, необходимо ее разозлить до полной потери соображения.

Его главное оружие – быстрота и подвижность. Надо не дать ей опуститься на землю. Пусть она за ним погоняется…

«Лучше сдавайся, пока не поздно, щенок! – яростно рявкнула его сестрица. – Или удирай и оставь своих людишек мне.