* * * * *

– Пусть его отпустят, – приказал Верховный Чародей, взбалтывая осадок на дне кубка.

– Как прикажешь, господин, – с поклоном сказала служанка и поспешно вышла. Посмотрев ей вслед, Тарай улыбнулся. Он был Верховным Чародеем, который забрался дальше всех, чтобы управлять этой прекрасной землей лесов и холмов, покрытых сочной травой... землей прекрасных охотничьих угодий. Если бы такие угодья были в Муроме, ему бы никогда не пришлось страдать от бесконечных зим.

Подойдя к окну, он смотрел, как мелкий торговец из далекого Лутканта в ужасе улепетывает через двор в кусты. Иногда Тарай охотился на своих пленников верхом, словно они были оленями, и поражал их копьями. Он презирал доспехи, хотя всегда окружал себя охранными заклинаниями. Но сегодня ему хотелось охотиться в облике зверя: может, превратиться во льва или... вот, лесную кошку! В краях, откуда он прибыл, ее называют пантерой.

Тарай отставил кубок и, сбросив одежду, прошел в другую комнату, чтобы произнести меняющее облик заклинание. Пусть торговец убежит подальше.

* * * * *

Заклинание ощутимо жгло, ворочаясь в его сознании. Так же как и всегда, когда охота вот-вот должна начаться, нарастало возбуждение. Тарай поклонился своему отражению в зеркале на стене.

– Тарай Хурлимм из далекого Мурома, Верховный Чародей и безжалостный человек, – ухмыляясь, представился он воображаемой компании. Его отражение ухмыльнулось ему в ответ, такое же довольное как и он. Моргнув, Тарай напряг руки, так что на плечах вздулись мускулы. Некоторое время он восхищенно любовался ими, а затем, накинув халат, ударил костяшками пальцев в гонг. Служанка опаздывала. Надо будет, когда вернется, пару раз ударить ее когтистой лапой, чтобы нагнать немного страха.

– Проследи, чтобы к моему возвращению на восходе луны все было готово к празднеству, – сказал он. – Новых женщин должно быть не меньше четырех.

Взмахом руки он отпустил служанку. Она поклонилась и поспешно вышла. Ну ладно... сегодня ночью будет его пятой супругой, это тоже научит ее бояться. Находиться в постели с человеком, умеющим менять свой облик, – в этом есть свое удовольствие, но и опасность.

Тарай усмехнулся и по ступенькам спустился в сад. Он любил начинать свою охоту отсюда – от статуи Повелителя Зверей. Привычно бросив халат на рычащую голову статуи, чародей пошел по тропинке, обсаженной разными цветами, на ходу медленно произнося заклинание и предвкушая момент, когда его тело поплывет, заволнуется и изменится. И вот этот момент настал. Зубы превратились в клыки, бедра опустились вниз, плечи стали совсем другими, и черная с блестящей шерстью пантера прыгнула в высокую траву в конце сада.

Служанка у калитки поежилась. Этот Верховный Чародей любил охотиться на людей и пожирать их, особенно тех, кто не угодил ему... а с женщинами он расправлялся по-другому. Она была уверена, что он убрался от интриг Хастарла и согласился жить здесь, в далеком Далниире, на окраине королевства, только потому, что ему предложили угодья, где можно охотиться. Отпущенный торговец так же обречен, как и любой дровосек или охотник, которого встретит ее господин. Молодая женщина надеялась, что ему никто не встретится на пути и черная пантера будет долго до усталости гонять по лесу. Вздохнув, она прошла обратно в дом присмотреть за приготовлениями к пиру, а затем – в южное крыло, чтобы лично отобрать девушек, которые, возможно, умрут сегодня ночью. Не раз ей приходилось видеть эту кровать и ковер под ней, залитые кровью... Иногда слуги находили отгрызенную ногу или другие человеческие останки, оставленные, будто в насмешку, специально для них. Она вздрогнула и принялась безмолвно молиться всем богам сразу, чтобы сегодня ночью Тарай Хурлимм встретил свою погибель.