Леди Клара тут же надулась, но мужчины так увлеклись обсуждением еретических со мнений лорда Лафтона, что не обратили на нее никакого внимания. Эмма, уже неделю работавшая секретарем милорда, знала, что сэр Томас был вожаком маленькой компании нортумбрийских аристократов и джентльменов, владевших угольными шахтами и сталелитейными заводами. Компания называла себя Большим союзом и финансировала работу Стефенсона по усовершенствованию примитивных паровых повозок. Подобные работы уже проводились мистером Бленкинсопом из Лидса и мистером Тревитиком.

После чая милорд пригласил Эмму в свой кабинет написать ответ сэру Томасу и, улыбаясь, сказал:

— Я не сообщил Лафтону, что сэр Томас буквально написал «потрясти Лафтона немного, чтобы он преодолел скептицизм в отношении двигателя Стефенсона». Я решил, что было бы недипломатично повторять такие откровенные слова.

Когда Эмма начинала работать с милордом, он вел себя скованно, очевидно связанный присутствием миссис Мортон, сидевшей в уголке кабинета с вышиванием. Но время шло, и он потихоньку расслаблялся и, хотя не пользовался выражениями, обычными в мужской компании, начинал забывать, что работает с дамой.

— Бассет был прав, — воскликнул милорд, разглядывая счета, принесенные Эммой накануне. — Вы работаете аккуратнее его. Я замечал и раньше, что дамский почерк более разборчив. Чего я не ожидал, так это подобной старательности. Эмма рассердилась.

— Ну, милорд, если бы женщинам дали шанс, они бы работали не хуже мужчин, даже лучше. Я замечала, что мужчины более неряшливы в делах, требующих точности и педантичности.

— Ах, мисс Лоуренс, как обычно, вы без колебаний поправляете меня. Я должен извиниться, если мои слова прозвучали снисходительно. Сам Бассет не смог бы лучше помочь мне.

Их взгляды встретились: нежный и открытый — милорда, настороженный — Эммы. Но она не смогла не ответить на его похвалу улыбкой. Милорд протянул ей письмо сэра Томаса и набросок ответа. Теперь встретились их руки. И не пожелали расстаться. Совершенно против своей воли милорд опустил голову и поцеловал маленькую ручку, так легко лежавшую в его руке.

— О, моя милая маленькая птичка, — прошептал он.

— Нет, милорд, — прошептала Эмма, пытаясь вырваться. — Вы обещали вести себя хорошо…

— Не совсем так… Я только намекал…

— Миссис Мортон услышит вас, — предупредила Эмма.

— Что услышит? Я ничего не сказал.

— Но много сделали.

— О, дела, — улыбнулся милорд, но добавил более трезво под ее упорным взглядом: — Однако я должен помнить о том, что вы сказали.

— Конечно, — подтвердила Эмма и, взглянув на его черновик, шаловливо добавила: — Вы позволите подправить немного вашу грамматику, милорд?

— Поскольку вы отваживаетесь поправлять все, что я делаю, и более, чем «немного», можете поправлять грамматику.

Миссис Мортон несколько озадаченно глядела на шепчущуюся пару. Эмма покачала головой, отошла к столу Джона Бассета, взяла перо и начала писать с таким рвением, будто от этого зависела ее жизнь. Милорд сел за свой стол, подпер голову обеими руками, улыбнулся миссис Мортон и стал с удовольствием наблюдать за Эммой, переписывающей его письмо.

Эмма закончила и посыпала песком письмо, чувствуя взгляд милорда и раздумывая о странных событиях, происходящих с нею в Лаудвотере. Здесь она стала объектом всеобщего мужского внимания, заработала неприязнь леди Клары и, как ни странно, невольное восхищение Калипсо Стрэйт.