|
- Она завтра вернется, - сказал Марио и после небольшой паузы продолжал: - Я хочу вам сказать вот что: вы можете не только заинтересовать ее, но, я уверен, и заставить прислушаться к самым серьезным предложениям. - Я? Что вы! - запротестовала Эммануэль. - Как это у меня получится? Я ведь совсем еще новичок. Она даже разозлилась - неужели ее учитель считает свое дело законченным после одного-единственного урока? Теперь они, пройдя по саду, поднялись на террасу и снова сидели в гостиной. - Я уверена, что вы достаточно занимались ее воспитанием, разве я могу что-нибудь добавить к этому? - сказала Эммануэль. - Речь идет не о ее воспитании, а о вашем. Он остановился, дожидаясь ее ответа, но Эммануэль молчала, и выражение ее лица оставалось скептическим. И он начал свое объяснение. - Видите ли, тот процесс, который начался в вас, должен быть вами же и завершен. Нет пока таких форм, которые были бы вашими в степени, достаточной, чтобы дать вам как бы другое существование. Но, может быть, вы и сейчас уже довольны собою? Эммануэль решительно тряхнула копной волос. - О нет! Совсем нет! - Ну, так шагните дальше, - голос Марио звучал почти устало. Однако он продолжал: - Как женщина вы вполне можете быть удовлетворены своей любовью: она в известной степени - достаточное условие существования. Но вы - богиня, и поэтому благоденствие других имеет к вам самое прямое отношение. Она улыбнулась, вспомнив помост, храм, ночь. Он внимательно смотрел ей в лицо. - А вы начали заниматься просвещением вашего супруга? Эммануэль покачала головой. Выражение ее лица было и дерзким, и смущенным. - Он разве не удивился вашему долгому отсутствию? - Удивился. - И что же вы ему сказали? - Я сказала, что вы водили меня в опиекурильню. - И он отчитал вас? - Он потащил меня в постель. В глазах своего исповедника Эммануэль прочитала немой вопрос. - Да, - решительно ответила она. - Я думала об этом все время, пока мы занимались любовью. - И вам это понравилось? На лице Эммануэль можно было прочитать ясный ответ. Она снова переживала в памяти то новое, что испытала, когда в глубинах ее тела семя Жана смешивалось с тем, чем засеял ее недра сам-ло - И вам хочется испытать это снова, - спокойно констатировал Марио. - Но я ведь сказала уже, что подчинилась вашему Закону. И это было правдой. Ей трудно было поверить в то, что в ее мыслях могли возникнуть какие-то сомнения. И чтобы убедить Марио, она торжественно повторила то, что он сформулировал накануне: ВСЯКОЕ ВРЕМЯ, ПРОВЕДЕННОЕ НЕ ЗА ЗАНЯТИЯМИ ЛЮБОВЬЮ, - ПОТЕРЯННОЕ ВРЕМЯ! И тут же спросила: - А что же делать Анне-Марии, чтобы не терять времени? - Готовиться к перерождению. Бежать из мира, где занимаются самобичеванием, в мир, где наслаждаются счастьем. Эммануэль продолжала спрашивать, она рассуждала: - Но, значит, в ее жизни есть-таки другие ценности, кроме эротизма? У нее есть свои идолы и свои законы. Марио усмехнулся. - Что я хочу увидеть, - произнес он, - так это то, как меч га о возвышенном приведет Дочь Человеческую к вечным мукам, а любовь к реальному поможет Духу одержать победу здесь, на Земле. |
