– Тише, Афина, тише, сладкая моя…

Вес Линди, особенно при одной десятой гравитации, вряд ли был бы помехой Афине, но голос ее проник сквозь испуг и успокоил животное, так что оно не пыталось больше дергаться. Линди продолжала шептать ей не имеющие особого смысла слова, которые еще больше ее успокаивали. Не убирая руку с носа экираптора, она осторожно провела другой рукой по его передней ноге, затем по другой. Она не обнаружила каких-либо признаков повреждения или перелома. Под пальцами, под кожей лошади, она ощущала ровные и крепкие кости. Успокоившись за ее передние ноги, Линди начала поглаживать ее свободное крыло, пока его биение не успокоилось и прекратилось. Она попыталась дотянуться до ее задней ноги, но не могла сделать это, не убрав руку с головы. Если ее отпустить, Афина вскочит на ноги и попытается бежать.

До руки Линди дотронулся Стивен. Он положил одну руку на холку Афины, другую на ее нос, поверх руки Линди. Рука его была горячей, как будто у него был жар.

– Все в порядке, – сказал он, обращаясь то ли Линди, то ли Афине. – У

меня она не будет дергаться, Линди.

Линди убрала руку из-под его руки, признательная за помощь. Если

Стивен вообще смог приблизиться к Афине, когда она в таком состоянии, он, вероятно, сможет и убедить ее не двигаться. Он негромко начал произносить какие-то странные слова. Учащенное дыхание экираптора немного успокоилось. Линди потрепала Афину по боку, провела рукой по бедру и коленному суставу, затем ощупала скакательный сустав, сухожилие, область возле щетки и копыта.

– Стивен, теперь отпусти ее, пожалуйста, пусть встает. Стивен?…

Он как-то отсутствующе посмотрел на нее. Затем потряс головой, и

пустое выражение глаз пропало. Он побудил Афину подняться на ноги. Она с трудом, неуклюже встала, – не из-за травмы, – просто потому, что лошади всегда выглядят неуклюжими, поднимаясь на ноги. Линди проверила другую ее заднюю ногу и крыло, но не нашла никаких серьезных повреждений.

– Пусть пройдет – несколько шагов.

Афина, опустив голову, позволила Стивену провести ее вперед. Она

опустила крылья, затем сложила их. Насколько Линди могла судить, она была здорова. Теперь, когда прошли ее испуг и страх, Афина выглядела так, будто приняла участие в длинной, тяжелой скачке и, проиграв, надорвала сердце.

Глаза Линди затуманились. Она боролась с собой, чтобы сохранить самообладание. Но у нее ничего не вышло, и она разрыдалась.

– Эй, Линди. – Стивен дотронулся до ее плеча. – Она в порядке – ничего не сломано.

– Она не в порядке! – Линди провела рукавом по глазам, чтобы стереть слезы. И сердито повернулась к Стивену. Она сердилась не на его, – может, на себя, на весь мир, – просто сердилась. – Я все сделала, что могла. Но ей почти хватило места, она почти смогла взлететь. Это – худшее, что я могла ей сделать!

Он приподнял одну бровь. Только тогда, когда он впадал в

мрачноватую задумчивость, – только в эти моменты он выглядел вулканцем.

– Логика указывает на то, – сказал он, – что, если она не может летать здесь, мы должны отвезти ее туда, где она может летать.

– Мир-корабль…

Серьезное выражение слетело с его лица.

– Хотите рискнуть?

– Конечно! Но Джим…

– Джим? При чем тут Джим? Вопрос в том, хотите ли вы сами

рискнуть, отправившись на невооруженной яхте в место, принадлежащее другой расе, при том, что вокруг еще болтается клингонский разбойник?

Это немного осадило Линди.