Изменить размер шрифта - +
Куда-то подевались почти все сотрудники доктора Грэгори, и мы не можем ни от кого добиться, что же с ними приключилось. Раз все они причастны к делу, нам так или иначе придется задать им кое-какие вопросы. Тем более теперь, когда мы обнаружили связь между доктором Эмилом Грэгори и жертвой из Уайт-Сэндз.

Скалли приподняла бровь: Малдер откровенно преувеличивал, но Розабет Каррера знать этого не могла.

— Агент Малдер, — сказала миз Каррера уже не столь любезно, — доктор Грэгори работал над проектом, имеющим большую ценность не только для его лаборатории, но и для государства в целом. У таких дорогостоящих проектов всегда есть жесткий график. В его соблюдении заинтересованы люди из высших политических кругов, и они делают все, чтобы график соблюдался. Боюсь, мы не сможем отозвать ученых по чьей бы то ни было прихоти.

— Это не прихоть, миз Каррера, — перешел на официальный тон Малдер. — У вас в Центре при невыясненных обстоятельствах погиб ученый-ядерщик, а теперь еще одна жертва, уже на полигоне Уайт-Сэндз, при схожих обстоятельствах. Думаю, у нас достаточно оснований сначала как следует в этом разобраться, прежде чем перейти к следующему этапу расследования. Я хотел бы попросить вас приостановить испытания Брайт Энвил.

— Брайт Энвил? Первый раз слышу о таких испытаниях.

— Давайте не будем играть в кошки-мышки! Пожалейте телефонное время.

— К сожалению, ничем не могу вам помочь. Работа доктора Грэгори будет продолжена согласно утвержденному графику, — спокойно и твердо заявила Каррера.

Малдер принял вызов.

— Знаете, ведь я могу позвонить в штаб-квартиру ФБР, да и в Министерстве обороны у меня есть кое-какие связи.

— Можете звонить кому угодно, агент Малдер, — почти грубо ответила она. — Но испытания, которые готовил доктор Грэгори, все равно пройдут по графику. Будьте уверены. У правительства есть свои приоритеты, и я уверена, что вы и сами это отлично понимаете. Расследование убийства в этом списке стоит значительно ниже, чем интересы национальной безопасности.

Когда Малдер опустил трубку, Скалли заметила:

— Насколько я поняла по твоей скорбной физиономии, Розабет Каррера не стала навязывать нам свою помощь.

— Да, — со вздохом признался Малдер, — переговоры прошли не слишком результативно. Виктор Ожильви нервно дернулся к выходу.

— Значит, я могу не отвечать на ваши вопросы?

Покосившись в его сторону, Малдер буркнул:

— Можете, но в таком случае и на поздравления с Рождеством от меня тоже не рассчитывайте.

Ожильви быстро растворился в коридоре. Уперев руки в боки, Скалли повернулась к Малдеру и объявила:

— Ну ладно, теперь мой черед собирать информацию. Пора еще разок наведаться в Беркли.

 

Понедельник, 15.31

 

Несколько студентов-активистов снимали со стен плакаты с жертвами Нагасаки, фотографии несчастных туземцев, лишившихся крова, списки наземных ядерных испытании и графики роста раковых заболевании.

Оторопев, Скалли остановилась и молча смотрела на возню и суматоху. За тонкой перегородкой все так же надсадно гудела копировальная машина.

На высоком табурете стояла секретарша Бекка Тори и сдирала со стены лозунг, призывавший не допустить вторую ядерную войну. На этот раз мулатка была все с тем же нагромождением косичек, но в еще более диком наряде.

— Мне нужно поговорить с Мириел Брэмен, — окликнула ее Скалли. — Она здесь?

Бекка выдернула еще одну кнопку, и половина лозунга шуршащим водопадом обрушилась вниз. Спустившись с табурета и вытерев руки о цветастое платье, секретарша спросила:

— Вы та самая дама из ФБР? А Мириел здесь больше нет.

Быстрый переход