— Что она говорит? — спросила неслышно подошедшая Гермиона.

— Она думает, что я дьявол, — слегка усмехнулся Северус.

— Что это за язык?

— Это валлийский, какая-то разновидность, я не слишком хорошо его знаю. Вот, кстати, информация тебе к размышлению. В одиннадцатом веке в этой местности разговаривали на кельтском и различных диалектах валлийского, причем кельтский считался языком друидов, а они, хоть и имели свою письменность, не разрешали никому приобщиться к ней. Грамотность была в зачаточном состоянии.

— И зачем ты мне это говоришь? — негромко спросила девушка, не сводя взгляда с явно молящейся женщины.

— А затем. Помнишь незабвенный меч — камень преткновения Поттера и гоблинов? — директор дождался утвердительного кивка своей жены. — Я не могу отрицать то, что этот меч действительно гоблинской работы, но вот принадлежность его основателю твоего факультета вызывает у меня сомнения, и именно из-за надписи.

— Она написана на современном английском, — Гермиона уставилась на мужа.

— Да. Можно, конечно, предположить, что это латынь, но глубоко сомневаюсь, что имя основателя, который совершенно точно не был христианином, было написано на латыни, причем использовалось не имя, а прозвище, — Северус задумался. Затем, не обращая внимания на женщину, продолжил. — Нам нужна лаборатория, хоть какая-нибудь. На моей рубашке этого чудо-зелья более чем достаточно, чтобы попробовать разобраться в его составе и вернуться домой.

Ненадолго задумавшись, он проговорил какое-то зубодробительное заклинание и сделал сложный жест палочкой, направив ее сперва на себя, а затем на жену.

— …Господь мой всемогущий, защити мою бессмертную душу, — донеслось до Гермионы бормотание их пленницы. Округлив глаза, девушка с каким-то восхищением смотрела на мужа, пытаясь понять: он гений или просто искусно притворяется?

— Как твое имя? — директор полностью переключился на женщину, пытаясь заглянуть в ее глаза.

— Дженни, милорд, — женщина съежилась и, видимо, приготовилась расстаться с жизнью.

— Где мы сейчас находимся, Дженни? — Северусу удалось поймать ее взгляд, и теперь он тонко воздействовал на женщину, пытаясь как можно быстрее получить максимально подробные ответы.

— В замке лендлорда Хога, ваша милость.

— А почему шепотом, Дженни? — не удержавшись, спросил директор.

— Лендлорд очень… непростой человек.

— Понятно. Здесь где-нибудь есть маги?

— Эти безбожные прихвостни Сатанаила? — Дженни снова начала креститься.

— Мда, как же с вами трудно, — Северус задумался.

— Что это с ней? — снова прошептала Гермиона, прижавшись к спине мужа.

— Религиозное помешательство. Интересно, правда? Эти люди совсем недавно узнали, что такое христианство, а такое рвение к выявлению безбожников. Похоже, корни святой инквизиции уходят гораздо глубже первых костров. Но вот как теперь нам найти подходящую лабораторию?

Гермиона покосилась на Дженни; та сидела, прислонившись к какой-то бочке, и смотрела прямо перед собой невидящим взглядом.

— Что это с ней? Империус? — спросила она деловито.

Северус с удивлением посмотрел на жену. Она не переставала его удивлять.

— Нет, не Империус. Я не знаю, с чего вы все взяли, что кроме Империуса никакое заклятье не может повлиять на волю человека. Хотя нет, знаю. Злополучное ЗОТИ, которое преподавалось как попало.

— Скажи, а ты действительно хотел вести этот предмет? — еще раз посмотрев на женщину и убедившись, что она не вникает в их тихий разговор, продолжила допрос Гермиона.