Я не оставалась с ним на всю ночь. В Гринвиче полно иностранных послов со всей Европы, король не может открыто выказывать подобное пренебрежение королевой. Испанский посол, как никто другой, всегда озабочен соблюдением этикета, к тому же он близкий друг королевы. Он, конечно, знал, какую роль я играю при дворе, я ему не нравилась, так что ни к чему мне, растрепанной и раскрасневшейся, сталкиваться с ним в дверях королевской опочивальни. Лучше уж выскользнуть из теплой королевской постели и пробраться тайком в свою комнату, Георг тащится рядом, непрерывно зевая, время раннее, посол еще не скоро пойдет к мессе.

Анна никогда не спит, всегда ждет меня – эль уже подогрет, камин разожжен, комната теплая. Я прыгаю прямо в постель, она укутывает мне плечи шерстяным пледом, садится рядом расчесать мои спутанные волосы, а Георг подбрасывает еще одно полено в камин и присаживается со своим стаканчиком эля.

– Что за утомительная работа, – жалуется он, – приходится спать каждый день после обеда, а иначе глаза просто сами собой закрываются.

– Анна укладывает меня в постель после обеда, будто я малый ребенок, – недовольно говорю я.

– Хочешь выглядеть такой же осунувшейся и изнуренной, как королева? – возражает Анна.

– Да, у нее вид не слишком цветущий. Она что, больна? – интересуется Георг.

– Просто старость. – В голосе Анны звучит злорадство. – К тому же она все время пытается казаться счастливой и всем довольной. А это так утомительно. Нелегко ведь доставлять удовольствие Генриху, сам понимаешь.

– Вовсе и нет, – звучит мой самодовольный ответ, и мы все трое хохочем.

– Пообещал он тебе какой‑нибудь подарок на Рождество? – продолжает расспросы Анна. – Или Георгу? Или кому‑нибудь из нас?

– Нет, ничего не сказал. – Я качаю головой.

– Дядя Говард прислал золотую чашу, на ней вычеканены наши гербы. Ты ее подаришь королю, – объявляет Анна. – Я пока ее припрятала в шкафу. Стоит целое состояние. Надеюсь, оно не будет потрачено впустую.

– Он обещал мне сюрприз, – сонно киваю я. Брат и сестра встрепенулись. – Хочет взять меня с собой завтра на верфи.

– Я уж понадеялась на подарок. – Анна корчит недовольную гримаску. – Мы все поедем? Ведь двор?

– Нет, небольшая компания. – Глаза сами собой закрываются, я уже почти засыпаю, но слышу, как Анна встает и идет по комнате, вынимает мою одежду из комода, чтобы приготовить ее на завтра.

– Наденешь алое платье. Можешь взять мою бордовую накидку, отороченную лебяжьим пухом. На реке будет холодно.

– Спасибо, Анна.

– Я не для тебя стараюсь, не думай. Все делается для благосостояния семьи. Ты сама тут совершенно ни при чем.

От такого ледяного тона во мне все леденеет, но найти остроумный ответ сил уже нет. В полусне слышу, Георг ставит пустой стакан, встает с кресла, нежно целует Анну в лоб.

– Тяжелая работа, но того стоит, – тихо произносит он. – Спокойной ночи, Аннамария, оставляю тебя твоим обязанностям, мне пора заняться своими.

Слышу ее соблазнительный смешок:

– Шлюхи Гринвича – благородное призвание. Увидимся завтра.

Накидка сестры хорошо смотрится вместе с алым платьем для верховой езды, сестра дала мне и свою маленькую французскую охотничью шляпку. Генрих, Анна, я, Георг, мой муж Уильям и еще человек пять скачем дружной группкой вдоль реки к верфям. Там строится новый корабль королевского флота. Зимний день полон солнца, яркие лучи отражаются в воде, с обоих берегов реки несется шум – это гуси прилетели из России зимовать на наших заливных лугах.