Да… неловко как-то получается…

Слегка отворачиваюсь и стараюсь даже не дышать в ее сторону.

Попытка засчитана в мою пользу. Выражение голубых глаз вольноопределяющейся смягчается.

– Неужели вы меня не помните? Я – Соня, Софья Серебрякова, – сообщает она как нечто общеизвестное.

Хм… где-то я уже слышал это имя и эту фамилию, но никаких эмоций внутри нет. Нет, не знаю.

Виновато пожимаю плечами.

– Прошу простить, Софья…

– Александровна, – подсказывает девушка в форме.

– Прошу покорнейше простить, Софья Александровна, хоть убейте – не помню…

– Но как же так… – очаровательно вздыхает она. – Ваше имение находится рядом с нашим, вы с вашим папенькой и маменькой часто бывали у нас в гостях, пили чай…

Она лукаво улыбается.

– Давайте освежу вашу память.

– Попробуйте.

– После первого курса в училище вы при-ехали в деревню на побывку, катали меня на лодке на пруду. Лодка перевернулась, и мы едва не утонули… Я думала, что такое не забывается! Ну как – вспомнили, да? – в ее словах так много надежды, что очень хочется наврать и сказать, что помню – лишь бы не расстраивать.

– Дело в том, Софья Александровна, что у меня амнезия, – хватаюсь за спасательный круг я. – Провал в памяти. И уже несколько месяцев.

Мнимая болезнь столько раз выручала меня в подобных щекотливых ситуациях. Упоминание о ней помогло и сейчас.

– У вас была контузия? – догадывается девушка.

Кивком подтверждаю ее слова.

– Бедный Николя… – качает головой она, а мне вдруг становится приятно, что кто-то искренне жалеет меня.

Что это: хмель не выветрился из башки или пробило на чувства? Даже суровые и брутальные с виду мужики не лишены сентиментальности.

– Хотя, может, оно и к лучшему, – внезапно роняет Софья.

Меня ее многозначительная интонация настораживает.

Интересно, что она имеет в виду? Явно что-то личное. Быть может, у нас… ну точнее у настоящего Гордеева, с ней что-то было… И теперь ей неприятно это вспоминать…

Накосячил, брат Гордеев, а отдуваться придется мне?

Чувствую легкое покалывание амулета. Что-то с моим вольноопределяющимся не так, с сожалением отмечаю я. И это необходимо прояснить вот прям «щаз».

Народная мудрость гласит: все бабы – ведьмы, только не каждая использует метлу как средство передвижения.

Интересно, что за «счастье» мне привалило и какие потенциальные проблемы ждут меня в самом ближайшем будущем?

– Софья Александровна, извините за бестактность… Дело в том, что у меня создалось впечатление, что вы, скажем так – не просто человек… Вернее, человек, но одаренный какими-то способностями, – говорю я, старательно выбирая выражения.

Женщины – существа обидчивые. Корявая формулировка безобиднейшего вопроса способна превратить любую из них в вашего врага на времена вечные. Так что нам, мужикам, приходится в совершенстве постигать все нюансы дипломатии.

Кого же мне подогнали из штаба бригады в ответ на молитвы и просьбы дать толкового медика?

Специфика отряда такова, что лазареты и госпитали могут оказаться для нас по ту сторону линии фронта, то есть фактически недосягаемыми, а обрекать своих раненых на верную смерть – не в моих правилах.

Так что врач или опытный фельдшер нам нужен как воздух.

– Да, вижу, вы действительно совсем забыли… Я – берегиня, – улыбается Софья. – Конечно, это громко сказано, у меня лишь скромный природный талант врачевать людей.